Глава V.Воспоминания
Очередная картинка, открывшаяся мне в одном из предметов новой изучаемой комнаты. Поначалу мне казалось, что ничего не изменилось, помещение выглядело так же - тесное, тёмное, хоть какое-либо освещение отсутствовало. Я уж было собрался уходить, приняв происходящее за ошибку, но тут тяжёлая входная дверь распахнулась, впуская внутрь из прихожей тонкий лучик света, скупо осветивший прилежащее пространство, и открывая мне облик молодого парня, очевидно, хозяина воспоминания. Он спешно прошёл внутрь, закрываясь на шпингалет, и на цыпочках прокрался в комнату, оглядываясь вокруг, пытаясь привыкнуть к темноте после столь яркого освещения в соседнем помещении. Тихо и неспешно он пытался пройти дальше, но споткнулся обо что-то и свалился на ближнюю ко входу кровать. Тихо ругнувшись, юноша приподнялся на локтях и, казалось, в полном замешательстве стал ощупывать руками пустое пространство полуторки. Его непонимание я осознал чуть позже, когда сумбурно послышался глухой удар между лопаток, поваливший того на пол. Свет тут же включился, словно по щелчку, вынуждая меня зажмурить глаза, как сделал это и припозднившийся незнакомец. Наконец, я смог разглядеть их обоих. Они были похожи друг на друга, как две капли воды, и в то же время совершенно противоположны. Опоздавший волосы имел чёрные, как смоль. Небольшие, близко посаженные, голубые глаза недовольно и вместе с тем явно смущённо смотрели на юного «бойца», русо-рыжего, что в негодовании скрестил руки на груди, глядя на вошедшего сверху вниз, как бы заранее осаждая возможную бурную реакцию со стороны темноволосого. Но её так и не последовало, вместо этого провинившийся поднялся с пола и глупо улыбнулся, выдавив из себя простое «Привет, братишка». - Сколько это будет продолжаться, Яков? - недовольно упрекнул его рыжий, по-видимому, старший из братьев. - Уже который раз. Ты возвращаешься под утро, а я получаю по шее от матери за твои проступки. - Ты ведь знаешь мать, она вечно мной недовольна, - угрюмо отозвался Яков. - Шнурки в стакане? - Ась? - поднял бровь от удивления рыжий. - Мать дома, спрашиваю? - Конечно, дома, где ж ей быть, - скептически ответил брат. - А ты почему не в кровати, Лёш? Детское время вроде давно кончилось, - усмехнулся он, в последний момент увернувшись от очередной оплеухи. - С тобой уснёшь! - он саморазочарованно вздохнул и отвёл взгляд. - Ты голоден? - На самом деле, да, - младший присел на край стула, облокачиваясь о поверхность стола. С другой стороны комнаты послышался тяжкий вздох. - Я сейчас вернусь. Надеюсь, твоё позднее свидание стоило этого. - Три. - Что «три»? - не понял уже уходящий Алексей. - Три свидания, - младший устало потянулся. - А ты не изменился. Усмехнулся тот и растворился вместе с воспоминанием и содержанием комнаты. Я вернулся обратно, в своё время. Эти два брата заинтересовали меня. Их постоянные нападки и выходки, подколы друг друга заставляли меня улыбаться и подчас заливисто смеяться. Что ж, наверное, это те самые братские отношения, которые были у всех. Осмотревшись вокруг, я всё же заметил изменения в комнате: она была гораздо более запустевшей, чем в воспоминании, многих вещей, которые я видел, здесь уже не было. Возможно, их продали или перевезли в другое место. Но очевидно, что здесь никто не жил уже несколько лет. Я вышел за дверь и оказался в коридоре. Квартира старая и так же типично обставленная, как и все, что я видел до этого. А потому разобраться в планировке комнат было несложно. Пройдя чуть вперёд и свернув налево, вышел в кухню. Старые, покосившиеся шкафчики. Кое-где дверцы висели на одной петле, а на некоторых они и вовсе отсутствовали, обнажая всё своё внутреннее содержание. Плавно коснулся одного из них. Перед глазами тут же возникла следующая картина: зрелая женщина весьма оживлённо вызволяет из шкафчика посуду и целенаправленно кидает её в другую часть комнаты, выкрикивая слова недовольства в адрес юноши, которого я уже видел немного ранее. Тот уверенно ловил летящие предметы и ставил их на стол рядом с собой. Ну, а от тех, что ловить не успевал, попросту уворачивался, спокойно реагируя на столь буйную реакцию матери. Она устало бросила себе под ноги последнюю тарелку и, слегка пошатываясь, прошла к столу, чтобы присесть. Рыже-русые волосы, что, по-видимому, достались в наследство старшему сыну, были растрёпаны, несколько прядей выбилось из некогда аккуратно завязанного пучка. Сын стоял рядом, такой же спокойный и невозмутимый. - Яков, что же мне с тобой делать? - сбивчиво говорила она. - Ничего не делать, - устало отвечал он, явно не в первый раз слыша этот вопрос. - Я вполне могу сам о себе позаботиться, мама. - Яша, это последний год. Доучись. Пожалуйста, не подводи меня... - Мои отношения никак не отражаются на успеваемости, - заверил её малый. - Не волнуйся по пустякам. Тяжкий вздох сорвался с её губ. Невольно она прикрыла лицо рукой, отводя взгляд. - Иди. Ты опаздываешь. Внезапно я услышал, как щёлкнул замок входной двери, а потому поспешил как можно скорее уйти из квартиры. Прислонился к стенке, словно боялся, что меня могут обнаружить в любой момент. Но затем немного успокоился и полетел в другое место. Эти воспоминания были на редкость живыми, а потому на мгновение я настолько погрузился в них, что совершенно забыл о том, что давно умер. За четыре года странствий у меня, разумеется, была масса свободного времени всё обдумать и поэ