спросила первая девчушка, самая подвижная, в джинсе и кроссовках, пытаясь разрезать свежий торт из безе, что буквально рассыпался в её руках. - Ой, да всё хорошо, мои милые, младший в школу пошёл, старший - отличник. Новый класс, правда, - отпетые хулиганы. - Ну, уж вряд ли они с нами сравнятся, - усмехнулся парень, присев на подоконник, который слегка хрустнул под его весом. - А ты, Василий, как погляжу, всё на подоконниках сидишь? Знаешь же, что старые, обвалиться могут. Слезай давай. Недовольно, но послушно, как дрессированный, выпускник слез с пласта, но опёрся об него руками, невнятно бормоча что-то под нос. - За одиннадцать лет не развалился. Мы ж с Савельевым на нём всю школу отсидели. - Может быть, если бы вы чаще бывали на уроках, то и успеваемость была бы повыше, а не только рост и долги, - мягко упрекнула его вторая девушка в лёгком жёлтом платьице, что было примечательно для такого холодного утра. И как она не мёрзнет? - Савельев... Помню-помню, - немного грустно отозвалась Валентина Ивановна об ученике. - Умница такой был. - Умница? - повела бровью девушка. - Да, Лен, это же она про Лёшку Савельева. Он же в её классе учился. - Ах, да, - мягко стукнула себя по лбу Елена. - Я ж думала, она про нашего. - Ну, у вашего тоже были большие таланты, - с какой-то интригой в голосе протянула учительница. - Такого драчуна ещё поискать, - усмехнулась девушка в джинсе, имя которой я так и не расслышал. - Зато как за девушками ухаживал, - протянула Елена. - Тебе ли не знать, ты же у него шестой была, - отозвался Василий. - Да, рубаха-парень. Всегда в компании был, никогда Саву одним не видел. - Да, может, поэтому я видела его редко, - усмехнулась краем губ Валентина Ивановна. В какой-то момент все почему-то замолчали, смущённо таращась в пол. Это молчание начало меня напрягать, потому мне страшно захотелось как-нибудь нарушить эту тишину. Уронить что-нибудь или чихнуть, привлекая внимание. Прижавшись к стене, я положил руку на стопку из бумаг. На моё удивление верхняя послушно слетела, хоть и местами проходила сквозь мои пальцы. Тем не менее, я всё равно не мог понять, как это делаю, и от чего зависит мой успех или поражение. Ведь, по сути, я - просто мысль, и как же можно было понять, почему я мог двигать тот или иной предмет, хоть и редко получалось. Телекинез? Это привлекло внимание, но слишком незначительное. Гораздо больше их взбудоражил звонок с урока. Впрочем, не только их; коридор тут же наполнился гамом выбегающих из комнат детей, истошными криками. Казалось, что за этим спокойным полотном двери скрывалась третья мировая война. Троица развеселились и продолжила вспоминать былые времена своих школьных лет, которые меня уже никоим образом не привлекали. Потому осторожно вышел в коридор, стараясь не сталкиваться с бегущими на меня детьми. Анисий, наверное, меня потерял. Нужно было бы найти его. Этот малец доставлял мне некоторые проблемы, но мне нравилось его послушание. Несмотря на монотонно-восторженный поток вопросов со стороны Анисия, я в любой момент мог заткнуть его. Этот одуванчик был на редкость примерным ребёнком, иногда я ему даже поражался, а может и завидовал. Но неожиданно мои розовые очки относительно его поведения разбились вдребезги. Прямо посреди коридора эта красота затеяла драку с мальчишкой на пару классов старше. Двое старательно метелили друг друга, пуская в ход кулаки, зубы, учебники, словом, всё, что было под рукой. Несмотря на все мои старания, малец упорно игнорировал моё требование остановить хулиганство, а вокруг собралась уже целая толпа зевак и, судя по всему, каждый болел за своего. Оглядевшись, я заметил кабинет напротив, но дверь его была закрыта на ключ. Залетев внутрь, я увидел, что учительница внутри присутствовала и тайком выпивала из небольшой бутылки, которую прятала в столе. Она была явно недовольна и вымотана каждодневными криками. Наверное, поэтому она и не замечала, что происходит в коридоре. Но мне было необходимо привлечь её внимание. Я решил так: если с бумажками выходит, значит, и с дверью возможно. Подлетел к ней в плотную и попробовал нажать на ручку. Безрезультатно. Ещё раз. И ещё - всё без толку! Я понимал, что делаю что-то не так. Вновь пытаюсь решить задачу, будто имею физическое тело, хоть и давно не совершал таких ошибок. Нет, я мог сделать это, только как дух, и именно эту теорему нужно было осознать. Всё, что у меня есть - мои мысли, эмоции и страхи. Значит, этим и надо пользоваться. Собравшись, выдохнув и прищурив глаза, я сосредоточил всю ярость, что сейчас во мне была, соединив её с внутренним спокойствием и уверенностью, и рванул вперёд с каким-то необузданным рёвом, вдарив ногой по тонкому полотну. И лишь лёгкий щелчок открытого замка вернул меня в реальность. Я открыл её! Женщина встрепенулась, наконец обратив внимание на шум, и лениво поднялась с насиженного места, пройдя к выходу. Она увидела странное кольцо людей посреди коридора и требовательно попросила разойтись. Ребята, огорчённые тем, что не увидят исхода, немного разомкнули свою блокаду, открывая вид на сию безобразную сцену. У Анисия уже была рассечена губа и бровь, под глазом проступило алое пятно, а оппонент пока отделался лишь рваной рубашкой и ссадиной на коленке. Подбежав к ним, расталкивая локтями толпу, она небрежно и резко схватила их за уши и растащила в стороны, о чём возвестил их болезненный вскрик, больше похожий на поросячий визг. - А ну прекратили! - кричала растерянная женщина. - Что здесь происходит? - Марья Алексеевна, да он как с цепи сорвался! - оправдывался, сильно шепелявя, старший из драчунов. - Он издевался надо мной и дразнился! - жёстко огрызнулся Анисий, вытирая кровь с лица, но резко прервал это очередным вскриком, когда Марья Алексеевна вновь потянула его за ухо. - Неужели это повод вести себя так непристойно, а, Дмитриев? Совсем от рук отбился, уроки срываешь, витаешь в облаках, теперь ещё и драка. А ну живо к директору! Оба! - Это несправедливо... - прошипел, потирая ухо «сынишка», за что тут же получил лёгкий подзатыльник и немой укор во взгляде от учителя. Зато я вздохнул с облегчением. Но всё же пошёл следом за драчунами, чтобы довести начатое до конца. Но разговор с директором не принёс должного результата. Анис молчал, гордо отвернувшись, упорно игнорируя вопрос о том, что же всё-таки случилось и как именно его оскорбили. За что и был наказан внеурочным трудом по мелочи: подмести пол в кабинете, вымыть доску и туалеты, но было видно, что для него это действительно наказание, и притом унизительное, которое он выносил без единого слова. Сейчас я снова узнавал его, но сам не мог понять, что могло заставить такого пацана, как Анисий, сорваться с цепи и бездумно кинуться в неравную драку. Закончив работу около семи вечера, он устало надел портфель, скривив недовольную мину, видимо, от боли, и побрёл по школьному двору к выходу. Тут-то я и решился заговорить с ним. - Анис, - позвал его я. - Заткнись! - раздражённо повернулся на месте мальчик, но удивлённо застыл, никого не увидев. - А-а, это ты, отец? Прости, я... Думал, это тот хулиган. - Что с тобой стало сегодня? - тот недовольно насупился и отвернулся, продолжив движения. - Ты же знаешь, я могу долго ждать ответа. Неужели нельзя было обойтись без драки? - Он!.. - взорвался на секунду «сынишка», но потом выдохнул и смирил сам себя. - Он оскорбил меня. - И как же? - повёл бровью я, подлетев поближе, чтобы он лучше меня слышал. Анисий снова остановился и изумлённо глядел в пустоту, в то место, где я на самом деле парил. Казалось, он был обескуражен до глубины души. Немного помотав головой, мальчик неуверенно начал говорить, по-видимому подбирая слова. - Но... Но ты же сам учил, что нужно уметь постоять за себя! - По-твоему, влезть в драку и постоять за себя - это одно и то же? - А разве нет? - Конечно, нет. И что ты пытался доказать этим? А, главное, кому? - Пусть знает, что я - не девчонка, только потому что у меня светлые кучерявые волосы! - Анис, ты доказываешь это не ему. Дураку не нужен повод, чтобы поиздеваться, ты сам его даёшь. Ведешься, тебя и задирают, - он молчал, но я знал, что меня внимательно слушают, и это казалось очень непривычным. - Послушай. Ну, что он такого сказал, что тебя так разозлило? Думаешь, оно стоило твоих ссадин? Анис тяжко вздохнул. - Он издевался над моим именем. И все над ним издеваются! Ненавижу, ненавижу! Я бы так хотел от него избавиться. Кто его только придумал? Я усмехнулся в ответ. - Полагаю, что я. «Сынишка» явно смутился и побрёл дальше, опустив вниз голову. - Я понимаю твой гнев, Анис. Но знаешь... В жизни бывают моменты, когда человек теряет абсолютно всё. И у него не остаётся ничего ценного. Ни дома, ни пищи, ни любви... Только имя и знание, что оно означает для него. Ты должен гордиться своим именем. Нести его так, как носят знамя. И не важно, что говорят другие, главное, что ты сам знаешь. Никогда и никому ничего не доказывай. Что бы ни хотелось вбить в голову кому бы то ни было, ты всё равно споришь с собой, разбивая руки о чужие рёбра. И помни, если захотелось что-то доказать и посоревноваться, то сравнивай себя лишь с самим собой. И ни с кем больше, понял? Мальчик продолжал молчать и идти вперёд. Но затем кротко улыбнулся и прошептал простое: «спасибо». И что-то внутри меня разливалось жидким теплом. За всё это время я впервые осознал, что действительно могу кому-то помочь, даже словом. Могу... быть нужным. Н