Кэб доехал до здания Нового Скотланд-Ярда за 20 минут.
Выйдя из лифта на третьем этаже, я услышал в конце коридора ругань и голоса, срывающиеся на крик. Мимо меня прошмыгнула пара полисменов в униформе, которым, как видно, очень хотелось посмотреть на сцену. Я поспешил за ними, гадая, может ли Шерлок быть причиной ругани.
Когда я приблизился, то с некоторым облегчением увидел, что это обозлённый Лестрейд кричал на Андерсона. Тот стоял весь багровый, с плотно сжатыми губами и раздувающимися ноздрями. Вокруг столпилось около полудюжины человек в штатском, двое полицейских, которые обогнали меня в коридоре, и полная женщина с кипой папок в руках. Все с любопытством глазели, как начальство отчитывает подчинённого.
— И что прикажешь теперь делать?! Как завести дело без материалов первичного осмотра?! — бесновался инспектор.
— Они были в этой папке, — процедил судмедэксперт.
Тут я заметил у него в руках скоросшиватель с синей обложкой.
— И как же ты умудрился их потерять?! — Лестрейд перевёл дух и строго произнёс: — Энтони Андерсон, объявляю вам служебный выговор за халатное обращение с документами.
«Так ему и надо» — мстительно подумал я, протискиваясь между стеной и женщиной с бумагами. Поискав глазами Шерлока (где ж ему быть, как не в отделе убийств, да ещё когда здесь Андерсона отчитывают), я заметил друга возле кулера с водой. Вид у него был на первый взгляд бесстрастный, но в уголках губ притаилась удовлетворённость.
— Я не расставался с документами ни на минуту. Не понимаю, как они могли пропасть, — истеричным тоном оправдывался Андерсон, — если только… — он поворотился, будто осматриваясь, — если только кто-то незаметно не стянул их прямо из папки.
Неожиданно эксперт заметил детектива и рванул к нему, остановившись всего в паре шагов.
— Это ты украл материалы осмотра, — прошипел Андерсон в лицо Шерлоку, — чтобы мне нагадить!
— Не понимаю о чём ты. Мы даже ехали в разных машинах, — лицо друга стало непроницаемым.
Мне совсем не понравилось выражение, с каким Андерсон стал обвинять детектива. Я быстро подскочил к ним и встал слева от Шерлока.
— Проблемы? — угрожающе осведомился я у эксперта, как бы невзначай сжимая и разжимая пальцы.
Шерлок вздохнул, и я почувствовал, как он едва заметно расслабился.
— А, и ты здесь. Неразлучная парочка, — тихо пробубнил судебный медик и вновь зло уставился на детектива. — Ты мог вытащить листы, даже когда папка была у меня в руках.
— Не переоценивай мои возможности, Андерсон, — Шерлок сделал шаг назад, и, обходя эксперта справа, обронил, — и не брызгай слюной.
Друг направился к комнате для допросов, я поспешил за ним. Обернувшись, я увидел полный ненависти взгляд, брошенный Андерсоном нам вслед.
— Ты понимаешь, что только нажил себе ещё одного «заклятого врага»? — спросил я Шерлока, едва поспевая за его размашистым шагом.
— А разве раньше у нас были иные отношения? — тот пожал плечами.
— Вы не ладили, но не до такой степени! Он начал беспочвенно обвинять тебя в подлости. Что ты ему такого сказал на этот раз?
Мне показалось, что по лицу Шерлока пробежала тень. Он нахмурился, хмыкнул и вместо ответа произнёс:
— Рад, что ты приехал. В Бартсе отравили женщину. Я хотел, чтобы ты присутствовал при допросе свидетелей.
— Всё ещё хочешь сделать из меня настоящего детектива? — засмеялся я и вдруг осознал сказанное другом. — Постой, ты ведь сегодня весь день провёл в морге. Значит, сбылась твоя мечта, и ты первым оказался на месте событий?
— Да, — слегка улыбнулся Шерлок.
— Ты как магнит притягиваешь к себе преступления, — заметил я другу, когда тот открывал дверь в допросную.
Лестрейд и один незнакомый мне молодой человек уже ждали нас внутри. Я прошёл за Шерлоком в маленькую прямоугольную комнату со стального цвета стенами и огромным зеркалом, через которое, как я знал, со стороны можно наблюдать за происходящим в комнате. Инспектор поднялся к нам навстречу. Незнакомый худощавый парень шагнул вслед за ним.
— Добрый вечер, Джон.
— Добрый вечер, Грег.
— Сержант Стэнли Хопкинс, — представился новый коллега Лестрейда. Одет он был в костюм-двойку поверх тёмно-серого свитера.
— Джон Ватсон.
— Шерлок Холмс.
Мы обменялись рукопожатиями.
— А что случилось с сержантом Донован? — спросил я у инспектора.
— Она перевелась в Андоверское* отделение Скотланд-Ярда, — пояснил тот. Мне почудилось, что он чего-то недоговаривает, но расспрашивать я не стал.
— Мистер Холмс, я много слышал о вас, — произнёс новый сержант. — И о вас также, доктор Ватсон. Очень рад знакомству.
— Средства массовой информации успели подробно рассказать о нашей жизни, — холодно заметил Шерлок.
— Да нет же, я не читаю «жёлтых» газет. Инспектор Лестрейд и некоторые из моих коллег много рассказывали о том, как вы работаете.
— И вы после этого рады с нами познакомиться? — со смехом спросил я. Среди работников Скотланд-Ярда единицы, включая Лестрейда и Диммока, положительно относились к Шерлоку. Остальные попросту питали к нему неприязнь, хотя, возможно, и уважали.
— Представьте себе, да, — с лёгким смешком ответил Хопкинс.
— Давно вы здесь работаете?
— Год, плюс-минус пара месяцев, — выдал за сержанта Шерлок, оглядывая того с головы до ног оценивающим взглядом. — Семьи нет. Почти всю зарплату тратите на покупку картин и посещение галерей и выставок. Даже сами пытаетесь писать картины.
— Верно! — удивлённо улыбнулся Хопкинс. — Обожаю изобразительное искусство, особенно живопись. В свободное время учусь писать маслом, как вы правильно заметили, — парень посмотрел на манжету своей рубашки, торчащей из-под рукава пиджака, и поскрёб ногтём маленькое зелёное пятно краски. — Если хотите, могу написать ваш портрет, мистер Холмс. У вас очень выразительное лицо.
— Шерлок, пожалуйста. Думаю, не стоит, — друг отошёл к стене с нарочито равнодушным видом, но я заметил, что он выглядит довольным. Шерлока нельзя было назвать тщеславным, но на комплименты он был падок. Возможно, потому что ему их никто, кроме меня, не делал.
— Может, уже начнём? — зевая, протянул Лестрейд. — День выдался не из лёгких.
— Да-да, конечно, — я поспешно отодвинул стул и уселся рядом с инспектором.
— Мы с Ребеккой познакомились четыре года назад в спортклубе, — рассказывал коренастый мужчина лет сорока, сидящий напротив нас за столом. (Шерлок успел посвятить меня в курс дела за те две минуты, пока вызывали первого свидетеля.) Муж погибшей женщины говорил тихим тоном, будто ему тяжело давалось каждое слово. — Она не была красивой… по принятым стандартам, но за час общения с ней я уже считал её самой прекрасной женщиной, понимаете? Такая подвижная, своенравная, умная, эксцентричная… Спустя три месяца я сделал ей предложение. Два года нам жилось хорошо и более или менее мирно. А потом прошла первая эйфория и… мы стали ссориться по мелочам, намного чаще обычного. Ребекка временами злилась на меня без причины, называла никчемным и скучным, а потом вдруг снова становилась ласковой. А меня всё это раздражало и… попросту, я устал. В общем, наш брак разваливался, и мы решили развестись.
— Довольно странно. Два года жили счастливо, а потом вдруг начались проблемы? — Лестрейд одной рукой облокотился на спинку стула, а в пальцах другой вертел карандаш, постукивая им по столешнице. — Вы ведь уже не мальчик, чтоб опрометчиво жениться из-за внезапно вспыхнувшей страсти.
— Если бы вы знали Ребекку, вы бы так не говорили. Она притягивала к себе, как магнит, и от неё невозможно было отлепиться. И ссоры начались не вдруг. С ней всегда было нелегко, просто раньше я не обращал на это внимания. Но ей, видимо, надоело со мной жить. По правде сказать, я испытал облегчение, когда Ребекка нашла себе любовника. Я должен был быть уязвлён, но моих сил хватило только на то, чтобы обрадоваться.
— Её любовник — доктор Стив Николс, ваш коллега? — уточнил инспектор.
Смит кивнул.
— Что вы можете сказать о нём?
— Скользкий тип. Медсёстры его обожают.