— Так я и познакомился с Вирджинией, — продолжил парень всё с той же рассеянно-мечтательной улыбкой. — Она была пациенткой vip-палаты, но никогда не говорила со мной свысока. Нет, она была просто чудо! Мы много разговаривали о её работе — она создавала светодиодные костюмы* и довольно скоро поклялись, что если Вирджиния выкарабкается, то мы поженимся. У неё был лишь один шанс из десяти, но мы верили. И вот однажды я пришёл на работу, а мне сообщили, что моя Вирджиния умерла. У меня тогда случился нервный срыв, и я четыре месяца провел в психиатрическом отделении. С работы меня уволили, а ещё сказали, что я псих, помешавшийся на смертельно больной девушке. Когда вы спросили меня про пациентку, я решил, что вы здесь работаете, и вам насплетничали про мою «безумную» любовь. В общем то, они и правы — я псих, который приходит в Бартс полюбоваться на картину с девушкой, что так похожа на мою Вирджинию, я псих, одевающийся в костюм, который она сделала когда-то своими руками, и я псих, который зажигает свечи с запахом бергамота и эвкалипта, которые она так любила! — под конец тирады огромные светлые глаза парня уже сверкали от подступавших слёз. Чуть успокоившись, он добавил. — Вирджиния наверняка видит меня с небес и радуется.
— Ну и как мы с ним поступим? — устало вздохнув, спросил Джон.
— Арестовывать его вроде было бы глупо, — высказался сержант.
— Я знаю, что вы сделаете — расскажете всем, и я никогда не смогу больше видеться с Вирджинией… хотя бы так, как сейчас. Валяйте. Пускай меня выгонят отсюда навсегда, мне всё равно, — парень храбрился, но то, как тёр при этом глаза, выдало его страдания.
У меня сердце защемило: запретить этому несчастному посещать музей всё равно, что отнять сосиску у бездомного котёнка:
— Шерлок… пожалуйста…
Детектив посмотрел мне в лицо и молча кивнул. Потом развернулся к парню и объявил:
— Мы никому не расскажем о том, что видели. Можете и дальше сюда приходить. Но, — тут Холмс помедлил, — Вирджинии бы не понравилось, что вы губите свою жизнь в бесплодном поклонении ей. Лучшее, что я вам могу посоветовать, это постараться вернуться к своему призванию.
С этими словами Шерлок развернулся и исчез за углом.
POV Джона
После неудачи с засадой Шерлок два дня и две ночи практически не выходил из своей комнаты. Признаками его существования были лишь исчезающие и возвращающиеся опустевшими чашки чая, которые мы с миссис Хадсон оставляли возле его двери, да ещё «Танго смерти», изредка оглашающее гнетущим звучанием гостиную.
Я был уверен, что Шерлок в это время размышлял не только о деле Ребекки Смит.
— Джон, дорогой, это действительно так? — засомневалась наша квартирная хозяйка, когда я поделился с ней своими выводами.
— Да, миссис Хадсон. Возможно, Шерлок сам ещё не до конца осознаёт своих чувств, но я убеждён в том, что прав. Это одна из немногих сфер, где я понимаю больше нашего детектива. У Шерлока есть влечение к Молли Хупер.
И я рассказал ей обо всём, что видел и слышал в последние две недели.
— Ох, дорогой, хорошо бы, чтоб это оказалось правдой. Молли — отличная девушка. Она бы смогла хоть немного образумить Шерлока. В отличие от той женщины.
— Вы имеете в виду Ирэн Адлер?
— Её, — кивнула домовладелица и поморщилась. Миссис Хадсон не любила Ирэн, но мне она нравилась. — Развратная и властная особа. Они с Шерлоком не смогли бы вместе ужиться. А вот Молли, — миссис Хадсон мечтательно улыбнулась, — стала бы нашему сыщику идеальной женой.
— Ну, до этого ещё далеко, — настала моя очередь сомневаться.
— Поверь мне, мой мальчик, я ещё не видела Шерлока таким. Если всё обстоит так, как ты говоришь…
— Что вы имеете в виду, говоря “таким”? Он в последние пару дней стал очень тихим и ведёт себя странно, но ведь для Шерлока это в порядке вещей.
— Нет, дорогой. Я знаю Шерлока немного дольше тебя и вижу, что он изменился. Наш мальчик ведёт себя так, словно он вдруг обнаружил, что у него есть душа, и что ему недостаёт самого важного её кусочка.
На третий день своего добровольного затворничества Холмс, наконец, вышел из комнаты, и не в халате, а при полном параде.
— Собирайся, Джон. Мы едем в Бартс.
— Что случилось? — мне как раз дали выходной, и я был готов ехать с другом. При его фразе у меня мелькнула мысль, что в Бартс мы в последнее время зачастили.
— Лестрейд звонил, — объяснил Холмс. — Они собираются арестовать Смита.
Во время поездки Шерлок был очень тихим и хмурым. Когда мы уже подъезжали к госпиталю, я выглянул в окно и увидел недалеко от крыльца Молли в компании высокого темноволосого незнакомца. Незнакомого ли.? Точно, это был Стив Николс, бывший жених покойной Ребекки. Они мило болтали и улыбались друг другу. Только бы Шерлок не… Но он уже заметил направление моего взгляда и теперь жадно всматривался в происходящее. Через полуоткрытое окно кэба до нас долетели обрывки фраз.
— Ещё раз спасибо, что… Вы вели себя по-доброму, когда произошло несчастье…
— Не за что, — улыбнулась Молли и махнула рукой.
— … в кафе в обеденный перерыв? В качестве благодарности? — донёсся низкий мужской голос. Девушка смущённо поправила волосы.
О, а вот это доктор Николс сказал зря. Шерлок побелел, как полотно, и послышался скрип ногтей о ручку двери. Я мысленно пожалел всё же в этот момент бедного доктора. К его счастью, Молли опустила глаза и отрицательно покачала головой. Николс пожал плечами, и собеседники разошлись в разных направлениях.
Пройдя в уже успевший надоесть мне холл госпиталя, мы увидели как Лестрейд стоит перед доктором Смитом, и, видимо, зачитывает тому его права. Вокруг собралась небольшая толпа любопытных. Затем инспектор отошёл, а Кэлвертон Смит в сопровождении двух полисменов двинулся к выходу. Проходя мимо него, я отметил, какой убитый был у него вид: потухший загнанный взгляд и ссутуленные плечи.
— Выяснилось, что накануне убийства Ребекке Смит почти удалось добиться полных прав на квартиру, — рассказывал Грег. — Ей осталось подписать лишь некоторые бумаги. Она сообщила об этом мужу, и они страшно поссорились. Санитар и одна врач слышали, как Смит кричал что-то вроде: «Лучше бы ты умерла!»
— Чего в сердцах не скажешь, — рассеянно обронил Шерлок, и я удивлённо вскинул брови: детектив пытается защитить Смита?
— В общем, если бы женщину не отравили, она бы уже являлась единственной владелицей недвижимости, а у Кэлвертона не осталось бы ничего, кроме небольшой суммы денег, — продолжил инспектор. — Вот вам и мотив и, как ты говорил, Шерлок, причина торопиться с убийством.
Шерлок ничего не ответил. Погрузившись в думы, он с рассеянным видом озирался по сторонам.
Попрощавшись, инспектор удалился с плохо скрываемым ликованием от того, что ему удалось, как он думал, распутать дело. Сразу же после его ухода к нам подлетела Памела Сэндинг.
— Мистер Холмс, пожалуйста, помогите! — взмолилась девушка, — Кэлвертон не виновен! Прошу вас, спасите его! Я наврала вам, на самом деле мы встречаемся. Его подвергли предварительному заключению, но я заплачу залог. Кэлви не виновен, пожалуйста, помогите!
POV Шерлока
— Я сделаю всё, что смогу, — я постарался ответить помягче.
Медсестра стояла с заплаканным лицом, и Джон, кажется, стал её утешать. Она не сказала ничего нового, полезного для освобождения…
В моих рассуждениях что-то не клеилось, не хватало маленького толчка.
От толпы отделился человек в белом халате, врач, не особо успешный, любитель футбола, и подошел поближе с явным желанием посплетничать. Мне его желание явно не импонировало.
— Удивительно, ведь я видел в тот роковой вечер Кэлвертона, — начал назойливый собеседник. — Да, прямо перед убийством. Мы вместе мыли руки у раковины. И никогда бы не подумал, что этот человек спустя 20 минут отравит свою жену. Потом я услышал, как сестра Сэндинг сказала Кэлвертону о приходе его жены, и я решил сообщить об этом Стиву, в смысле, доктору Николсу. Мы, знаете ли, очень дружны. Он в это время как раз осматривал одного пациента с редкой заразной кожной болезнью. Так вот, я вошёл к нему в палату…
Остальные слова врача потонули в тумане…
«Мы вместе мыли руки у раковины…»