— После того, как ты нам позвонил, Шерлок, мы выяснили, что у Стива Николса образовался огромный долг незадолго до убийства Ребекки. Он решил выкрутиться, вложившись в акции одной компании, — повествовал с сияющим лицом инспектор. (Хопкинс тоже оказался в кабинете, и коротко кивнул при встрече). — Но ни один банк не хотел давать ему кредит на 300 тысяч. Николс слыл ненадёжным клиентом. Тогда, с помощью одного знакомого в банковской сфере, он сумел взять кредит на имя невесты, которая занималась малым бизнесом. У неё, оказывается, был собственный магазинчик. Так вот, если бы у него всё выгорело, Николс вернул бы незаметно деньги, погасил долг, да ещё бы неплохая сумма осталась. Но Ребекка уличила его в махинации и, как видно, заартачилась и потребовала деньги немедленно.
— Ясно.
Хопкинс включился в разговор:
— Шерлок, вы обещали показать нам видеозапись происшедшего в комнате. Я слышал не так уж и много.
— Да, конечно. Джон.
Я протянул детективу маленькую камеру с USB-проводом, тот подключил её к компьютеру Лестрейда, открыл видеозапись и, загородив спиной монитор, защёлкал мышкой.
— Шерлок, дай, наконец, посмотреть, — я сгорал от любопытства, пытаясь заглянуть в экран.
— Вначале нет ничего интересного. Так… Вот!
Холмс отошёл, и все с нетерпением уставились на монитор. Шерлок на записи лежал в кровати, беспорядочно водя руками по одеялу. Через секунду дверь в его комнату открылась, и внутрь проник Стив Николс в маске и перчатках. Войдя, он обернулся, осторожно, почти без звука, повернул защёлку на двери, поставил саквояж на пол и сразу же, не обращая внимания на мнимого больного, стал шарить по спальне, открывая ящики и дверцы. Через несколько минут он тихо ругнулся и обратился к лежащему Шерлоку:
— Где улики, Холмс?
Тот молчал, прикрыв глаза и судорожно вздыхая, и продолжал слабо возиться. Тогда Николс схватил его за ногу и резко встряхнул («вот ублюдок!»):
— Что ты сделал с уликами?
Шерлок внезапно открыл глаза и с трудом пробулькал:
— Ты?! Убирайся!
Николс подошёл к своему саквояжу, достал оттуда какую-то ампулу и вернулся к сыщику:
— Твой сосед сказал тебе, чем ты болен? Это бразильская чёрная лихорадка, ты не сегодня-завтра умрёшь!
— Откуда? — прохрипел Шерлок удивлённо, а потом его якобы осенило, а в глазах заблестела ненависть. — Это ты меня заразил! Как?
Николс в ответ только хмыкнул. В кино злодеи во время кульминации всегда с гордостью рассказывают о своих подлостях, а затем их ловят или убивают. В жизни Николс не стал облегчать нам задачу признаниями.
Шерлок снова начал отключаться, и убийца грубо толкнул его, приводя в чувство.
— Это лекарство, — прошипел врач, сунув ампулу сыщику под нос. — Скажи мне, где долбаные улики, и я введу его тебе — будешь жить, а нет — сдохнешь, ясно?
Шерлок злобно запыхтел.
— Заорёшь — вырублю хлороформом, — пригрозил Николс.
— Проваливай! — выдавил, наконец, Холмс и зашёлся диким кашлем (недаром накануне весь день пил ледяную воду и мороженым закусывал). — Я тебя из могилы достану!
— Предупредил своего дружка? — заволновался Николс, на что детектив удивлённо распахнул глаза и с досадой закусил губу. — Что, нет? — убийца радостно ухмыльнулся очередной победе. — Решайся.
Шерлок колебался, а потом закатил глаза и выгнулся в ложной судороге. Подняв веки, он продолжил молчать.
Через полминуты Николсу надоело:
— Ну, тогда пошёл ты ...! Ты всё равно не сможешь мне навредить, — с этими словами он начал собираться.
Убийца уже приблизился к двери, когда раздался отчаянный вскрик:
— Стой!
Николс замер, уставившись на детектива. Шерлок болезненно скривил губы и с большим усилием произнёс:
— Там, — кивнул он в сторону пола справа, — под третьей половицей от ножки стола. Николс бросился к указанному месту, поднял половицу, пошарил рукой и извлёк из ниши в полу прозрачный пластиковый пакет, который мы туда подложили. Там был маленький оптический диск, якобы содержащий несуществующую запись от камеры слежения из холла Бартса, о которой Шерлок сообщил Николсу, и стеклянный пузырёк со следами белого порошка. Преступник швырнул пакет на пол и растоптал содержимое. Затем он подобрал его и засунул на дно саквояжа.
— Дай! — позвал его Шерлок и устремил алчущий взгляд на ампулу, торчащую из нагрудного кармана Николса. — Дай это мне.
Тот, раздумывая, смотрел на сыщика, затем не спеша достал шприц, отломил стеклянный наконечник ампулы, набрал жидкость и присел рядом с Холмсом. Взял его руку и примерился иглой к вене.
И вдруг Шерлок резко схватил убийцу за руку и выбил шприц. Николс от неожиданности отпрянул, детектив вскочил с постели и бросился на него, крича «Хопкинс!». Но Николс быстро среагировал, засадив Холмсу под дых. Тот сложился пополам, врач кинулся к двери и на секунду замешкался — та была заперта им самим. В это время из шкафа выскочил сержант, и они с Шерлоком бросились на убийцу. Николс завопил «Твари!» и швырнул в них стулом, попав в молодого полисмена. Шерлок схватил преступника за шиворот и заехал кулаком под рёбра. Николс вскрикнул, но даже в таком состоянии попытался сбежать. Он, наконец, отпер дверь и стал вываливаться в гостиную. В это время с другого бока в него вцепился подскочивший Хопкинс.
Шерлок остановил воспроизведение:
— Дальше вы знаете.
— Жаль, что у нас отменена смертная казнь — Николсу она была бы в самый раз, — нервно хохотнул инспектор, но его шутку не поддержали. — Кстати, Шерлок, хочешь не хочешь, но тебе, как главному свидетелю, придётся присутствовать на суде.
Холмс лишь согласно кивнул.
— Да, и ещё один момент, — Лестрейд слегка замялся. — Тот шприц и ампула, которые ты отдал сержанту после ареста — ампула была действительно из-под лекарства, но внутри содержался концентрированный морфий. Понятия не имею, как Николсу удалось влить его в запаянный сосуд, но тебя больного укол, возможно, убил бы.
— Что? — испугался я.
— Хм, — пробормотал Холмс. — У меня на тумбочке было несколько лекарственных препаратов, содержащих морфий. Даже если бы врачи обнаружили в моей крови это вещество, то списали бы на передозировку лекарств. Умно.
— Шерлок… — укоризненно протянул я, качая головой
Инспектор решил разрядить обстановку:
— А теперь приятный момент. Сержант Хопкинс, вы проявили себя, как настоящий служитель закона — объявляю вам благодарность!
Когда мы с Шерлоком вышли из полицейского участка, я сказал:
— Мне ещё нужно заскочить на работу, так что ты можешь заехать куда-нибудь по дороге домой, если тебе понадобится.
— Ты о чём? — недоверчиво покосился Шерлок.
— Ну, я решил, вдруг ты захочешь узнать у Хупер, как вёл себя Николс, услышав о твоей болезни, перед тем, как они приехали на Бейкер-стрит, — прозвучало ужасно глупо, но на тот момент лучшего я придумать не смог. На самом деле, я хотел, чтоб детектив извинился перед Молли и, в конце концов, объяснился бы с ней. Намёк вышел корявый, но Холмс понял и подыграл:
— Да, неплохая идея. Заодно расскажу ей все детали преступления. Это будет справедливо, ведь она участвовала в этом деле от начала до конца.
Придя вечером домой, друга я в квартире не застал и не знал, радоваться этому или беспокоиться. Решил отложить примирение с миссис Хадсон до завтра, поужинал остатками лазаньи из холодильника и завалился в кровать, проспав, как убитый, до звонка будильника.
С утра я проследовал по непривычно тихой гостиной на кухню и приготовил себе чай с тостами. Интересно, как вчера всё прошло у Шерлока с Молли? Я даже не слышал, как вернулся. Окликнув друга, я не получил ответа. Через пять минут я собрался уходить на работу и вновь позвал детектива, и вновь никто не откликнулся. Странно. Да что же с ним там такое?
Тут до слуха долетел скрип входной двери и после десятисекундной паузы грузные шаги, будто кто-то ввалился в прихожую. Я пулей бросился к лестничному проёму и увидел, как помятый качающийся Шерлок нетвёрдыми руками пытается раздеться. Его всю ночь не было дома?! Он что, остался у Молли?! Да нет, тогда бы он не вернулся в таком виде. Горе-детектив тем временем повесил пальто мимо крючка и, шатаясь, стал подниматься по лестнице. От него за пять метров несло вином.