– В шотый раж говорю, не нужна мне подпишка на гажету! И не жаявляйтесь сюда больше, чёртовы шурналюги! – заворчал он невыносимо шепелявым голосом. – Мы не из газеты, мистер Крикси, – поспешил растолковать Джон. – Мы гости семьи Броуди, ваших соседей напротив. Зашли познакомиться с вами.
Старик недоверчиво пожевал губу:
– Броуди? Нечашто там гоштей увидишь. Кто вы такие? – Мы расследуем дело о несчастном случае с сыном Броуди, Дэниэлом. Я частный детектив Шерлок Холмс, а это мой напарник Джон Ватсон. – Холмш, Холмш, Холмш… Где-то я уже это шлышал…
Крикси подслеповато всмотрелся в моё лицо, на его физиономии поочерёдно сменялись подозрение, догадка, недоумение и внезапно нахлынувший ужас, перекосивший старческие черты. Крикси резко шарахнулся от меня, как от чумного, и заорал сумасшедшим голосом:
– Прочь от меня, ПРОЧЬ! Нечишть! Чур меня!!!
Что за муха его укусила? Непрекращающееся старческие вопли походили на чавканье болотной грязи, и я невольно морщился. Не хватало ещё, чтобы ценный свидетель так некстати выжил из ума. Ватсон опешил и пытался утихомирить старика. Прохожие уже стали оглядываться на нас, но Крикси продолжал захлёбываться слюной:
– Чур меня! Прижрак! Прижрак! Ты же умер!
Ах, вот в чём дело… Слава богу, старик не лишился рассудка, а лишь последние месяцы не смотрел новости – о моей «гибели» два года назад он слышал, а вот «воскрешение» пропустил.
С трудом нам с Джоном удалось всё объяснить Крикси, показывая новости со смартфона друга. В конце концов, он поверил, что я не призрак, однако продолжал поглядывать на нас настороженно. Неудовлетворительно. Необходимо расположить старого пня к себе. Хм, вся его одежда потёртая и блёклая, однако на шее ярко-синий шелковый палантин, новый, но уже изрядно заношенный. Модный брэнд. Дарила девушка, молодая, с непровинциальным вкусом, подбирая вещь под цвет глаз старика. Остальные предметы одежды, подаренные родственниками, служат у Крикси утеплителем и половыми тряпками, значит это от кого-то особенного, кого старик любит. Крикси холост, но родные имеются, значит, вероятнее всего, подарок от любимой племянницы.
– Какой чудный палантин, – медово улыбнулся я, разглядывая вещицу. – Кто вам его подарил, фея?
Джон недоумённо глянул на меня, а Крикси тотчас растаял:
– Моя внучатая племянница Агата. Она моя любимица. Умница, красавица… – У неё отличный вкус. Уверен, умом Агата пошла в вас. Старик аж заслюнявился от радости. И понеслось. Не переставая рассказывать о племяннице, Крикси провел нас в дом и предложил кофе. Внутри стоял характерный запах старости, отбивающий любое желание анализировать окружающее.
И вот уже битый час я сидел на скрипучем диване, нервно барабаня пальцами по засаленной обивке и наблюдая, как Крикси открывает и закрывает рот, издавая неоформленный для меня гул. От непрерывного шепелявения старика у меня самого стало сводить зубы.
Стоп, сработал фильтр. Стоит прислушаться. Матовый гул обрёл чёткость отдельных слов:
– …Эшли, эта вертихвоштка. Работала у Броуди бухгалтершей и жалетела от него, – прошамкал старик. – Пошлая иштория. Ну так вот, чтобы ижбежать шкандала, Броуди женился на ней. Пуштышка, кхе-кхе, была эта Эшли. Да, да, глупая и вороватая. Даже на последнем шроке беременности воровала! Шпёрла у меня две банки шливового варенья иж погреба – думала, жначит, бедный штарик не жаметит, а у меня всё подщитано. – Но ведь Эшли Броуди, вы сказали, была на последнем месяце беременности, – как ребёнку малому разъяснил доктор. – Она не смогла бы спуститься в ваш погреб, так ведь?
Наивный Джон. Старческий разум переубедить невозможно.
– Так Эшли не шама в погреб полежла, она швою подругу подошлала! – после секундного замешательства нашёлся Крикси.
Что и требовалось доказать.
Джон со стоном воздел глаза к потолку.
Через несколько минут вновь сработал мой фильтр:
– …девчонки у Броуди, кхе-кхе, прошто невыношимые. Зачем он удочерил этих проштолюдинок? Сухарь Кира. Два года назад вышла жамуж жа адвоката и уехала в Лондон, а потом он её бросил, и она, жлая на весь мир, вернулащ обратно ш поджатым хвоштом. Но Кира ещё, куда ни шло, хоть штараетшя вести себя шоответственно штатушу. Настоящий кошмар – Мэри…
Теперь, по крайней мере, ясно, почему наша клиентка предпочитает своё второе имя Роксана.
– Вждорная девчонка. Играет ш мальчишкой Дэном, будто шама пацан-подрошток. Шрамота! И такая ражвратница. Парней табунами жаводит и бросает. То Штэн, то Джуд, то Билли, дебошир и пьянь, разнёс однажды им окно в особняке, то Кайл, то Чарли, то…
Джон заметно сник. Но, возможно, это и к лучшему – его назревающий роман с клиенткой закончится, не начавшись, и проблем не будет. Может показаться, что с моей стороны это эгоистично, однако я вовсе не желал другу зла. Роксана Броуди – привлекательная, но, на мой взгляд, легкомысленная, пустая и ветреная особа. Она не принесёт Джону счастья.
– А вообще Броуди штранная шемейка. Девчонки приёмные, младший шын-широта, чёрте-что, а не шемья. – Вы правы, вы абсолютно правы, очень странная семья, – закивал я и закинул удочку. – С Броуди надо держать ухо востро. Мы вам очень благодарны, мистер Крикси, но боюсь, вы ничем не сможете нам помочь. – Это почему же? – забеспокоился старик. – Вы же не следите за ними круглосуточно, кроме того нам нужны вещественные улики, – грустно вздохнув, я встал с дивана. – Боюсь, что никто в этом нам не поможет – вряд ли хоть у кого-нибудь из местных достало ума вести пристальное наблюдение. Ещё раз благодарю вас, мистер Крикси. До свидания.
Я направился к двери, уловив за спиной яростный вздох – Джон явно был вне себя от того, что я собрался уходить с пустыми руками после столь кошмарно проведенного времени. Однако всё предусмотрено.
– Поштойте! – раздалось за спиной ровно через три шага. – Я шумею вам помочь!
Попался, старый пень.
Крикси, опережая Ватсона, бросился ко мне и поспешно прошамкал:
– Я штрадаю бешшонницей, и, кхе-кхе, ш 23:00 до 00:30 я наблюдаю жа жвёздами и птичками, ну и комнаты ошобняка попадают под объектив. – оправдываясь, добавил Крикси. – Врач шоветовал мне для шна нашлаждаться ночными видами. – Разумеется, всё для сна, – понимающе кивая, сахарным тоном пропел я. – Ваше здоровье превыше всего.
Джон за спиной старика скорчил мне выразительную гримасу, имитируя рвотный позыв. Ну, он у меня ещё поплатится.
На верхнем этаже стариковского дома оказалась крохотная комнатка, окнами выходящая на особняк. Вплотную к подоконнику был придвинут широкий стол, заваленный оптическими приборами, фото- и видеотехникой самого последнего образца. На своё хобби старик не поскупился: мощный бинокль, прибор ночного видения, фотоаппарат на штативе, видеокамера и множество других вещей, которые встречаются разве что в шпионских боевиках. Любой частный детектив позавидовал бы такой коллекции! Чёртов старик, у него губа не дура.
Ворох фотографий на столе. Перебрав несколько, я наткнулся на фото, датируемое 25-м ноября – день происшествия с Дэнни. Здесь был общий вид дома в 14:47. Хм, настройки фотоаппарата, на котором оно было сделано, правильные, значит, данные достоверны. В угловой комнате на третьем этаже справа, на восточной стороне, разбито окно. Под ней, судя по всему, находится спальня Роксаны, следовательно, восточная комната – это искомая гостевая с неисправным камином.
– У вас найдётся фото этой комнаты ночью 25 ноября? – я указал пальцем на картинку.
Старикашка стал копаться в своих завалах, затем отрицательно пожал плечами:
– К шожалению, нет. Ночью там ничего не видно, да и комната необитаема. – Возможно, вы сами заметили там нечто подозрительное в то время? – Жрение у меня уже не то, – пожаловался Крикси. – В ту ночь я шам отвлекался иногда, но у меня ешть видео других комнат. – Давайте.
Жаль, но глупо было ждать такого простого решения. Пока что не ясно, было ли вообще здесь место преступлению, или же у Роксаны развилась паранойя. Почему я вообще взялся за это дело? Меня подкупило то, что веский мотив для возможного преступления был у членов семьи Броуди: у падчериц – избавится от новоиспечённого наследника по материальным или личным причинам, у отчима – по тем же причинам избавиться от падчерицы. И провернуть дело, пользуясь древностью дома, чтобы списать всё на несчастный случай. Сейчас в деле появились ещё несколько внешних подозреваемых. То, что Роксана сама обратилась ко мне за помощью, не удаляет её из списка потенциальных преступников – в своей практике я однажды столкнулся с тем, что заказчик оказался убийцей.