Я ухмыльнулся про себя: удивительно, как же всё-таки занятие любовью прочищает мозг. А через пару минут дверь душевой хлопнула, и ко мне присоединилась та, которая открыла мне новый мир.
Когда мы зашли в палату Джона, друг полусидел на койке, а рядом, на краешке, пристроилась Роксана. Они о чём-то беседовали вполголоса, наклонив головы близко друг к другу; на их лицах блуждали мечтательные полуулыбки. Как же я ошибался в отношении нашей клиентки. Младшая Броуди – единственный светлый человек во всём семействе. Пожалуй, если Джон того желает, она будет ему неплохой парой, даже лучшей из всех.
Увидев нас, парочка прекратила воркование и смущенно отстранилась.
– Как ты? – скрывая волнение, поинтересовался я.
«Как ты, чёрт возьми, себя чувствуешь?! Я до смерти испугался»
– Хорошо, что пуля не прошла немного выше и правее, – хрипло пошутил Джон. – А в целом – лучше не бывает.
«Значит, ты точно пошёл на поправку, засранец ты эдакий»
– Рад за тебя, – с облегчением улыбнулся я вслух. – Мы волновались и ... слонялись здесь, пока врач не успокоил нас, и Рокс не отправила нас во флигель, – сбивчиво призналась Молли. – Джон, я бы никогда не позвала тебя с нами, если бы могла предвидеть случившееся... – Вот не хватало ещё вам в одиночку ввязываться в истории – это и моя прерогатива! Холмс, Хупер, чтобы больше подобной ерунды я от вас не слышал!
Мо издала что-то среднее между всхлипом и смехом. Плавно притянув девушку за плечи, я успокаивающе коснулся губами её виска и ощутил в ответ ладонь на своей груди...
Со стороны койки раздалось многозначительное хмыканье – Джон и Рокси, весело вздёрнув брови, следили за тем, как мы слегка увлеклись в успокаивающих ласках. Что ж, теперь друг наверняка сообразил, что его недавний упрёк мой адрес во время ссоры потерял актуальность.
Тут в палату зашёл вчерашний чудаковатый доктор.
– Ну как наш пациент? Вам, батенька, следовало бы поосторожнее с ружьями. Самострел, это не шутки, могли бы и более серьёзную травму заработать. – Самострел?! – дружно воскликнули мы. – Да, да. Джентльмен, что вызвал скорую, так и сказал. А вам, душенька, – назидательно пробубнил врач, обращаясь к Роксане, – надо получше приглядывать за своим парнем: не на войне он уже.
Когда за доктором закрылась дверь, младшая Броуди твёрдым тоном потребовала:
– Итак, а теперь объясните, чего ради вы затеяли всю ту канитель? – Рокси, дело в том, что, – неуверенным тоном начал друг, но я его перебил. – Мы выполнили то, для чего вы нас нанимали: выяснили, кто является несостоявшимся убийцей вашего брата. Однако ответ вам не понравится. Если желаете, мы прямо сейчас можем отправиться в особняк. – Конечно же! – встревожилась девушка.
Джон обеспокоенно заёрзал на койке. Я ободряюще ему кивнул:
– Джон, это не займёт много времени. Не беспокойся.
“Это не то, что ты думаешь. Доверься мне. Всё не так страшно”
– Мы не заставим тебя долго быть одному, – пообещала Молли и многозначительно кивнула.
Перед тем, как направиться прямо в палату к другу, мы заглянули в лабораторию госпиталя Сент-Джордж и нанесли визит медэксперту Рамиросу. Он провёл подробный анализ частиц с того волокна, и дополнительные результаты оказались более чем удовлетворительными. Следует отдать должное Молли: она ненадолго отстала от меня в решении загадки. Едва девушка услыхала результаты и сложила два и два, правда открылась и ей.
– Потом расскажете, чем дело кончилось, – Джон, видимо, сообразил, что мне теперь известна истинная версия событий, отличающаяся от всех предыдущих предположений.
Без стука я распахнул тяжёлые парадные двери особняка. Броуди обнаружился за деревянным столом посреди гостиной, восседая, словно мрачное изваяние в старинном склепе. Прямой взгляд с нотой обречённости, никаких признаков удивления – этот человек явно ожидал нашего прихода и теперь готов к своей участи. Больше с ним проблем не будет.
– Вы уже обо всём догадались? – глухой голос: скорей констатация факта, нежели вопрос. – Я не гадаю, – отрезал я. – Вы здорово запутали мне карты. Но теперь вся картина событий мне известна. – Я не смог предотвратить несчастья. Даже предположить не мог, что... Я лишь пытался защитить родного человека, – устало признался он.
Казалось, что с нашей последней встречи Броуди постарел на десяток лет, превратившись в измученного жизнью старика. Говоря поэтичным языком, невероятная тоска отпечаталась на его благородных чертах. Я даже ощутил секундную крупицу жалости к нему.
В наступившей паузе Роксана обескураженно переводила взгляд с меня на отца:
– Надеюсь, вы не пытаетесь сказать, что папа причастен к случившему с Дэнни? – Ваш отец невиновен, – заверил я девушку. – Я бы предпочёл обратное, – тяжко вздохнул Броуди. – Какого чёрта вы заперлись от меня вчера? Не собирался я вас убивать! – И поэтому прострелили дверь, устроив пожар, что мы чуть не погибли? – холодно поддела его Молли. – Я хотел помочь, как бы ни парадоксально это прозвучало. Ведь я ранил мистера Ватсона. Я понятия и не имел, что из-за моей попытки сгоряча открыть дверь, загорелась жидкость для камина.
Убитый тон, сморщенный лоб и опущенные губы – скорбь и раскаяние Броуди истинны.
– Защищая интересы близкого человека, вы заварили кашу лжи, в которой сами не способны разобраться. – Я просто запутался. – Так я помогу положить этому конец, – заявил я почти грубо.
В этот момент наш разговор прервался скрипом двери:
– Отец, что за странный э-мейл мне пришёл от тебя? Какое срочное дело? – Чуть надменный высокий голос, растягивающий слова. – Это я отправил, – быстро проговорил я, оборачиваясь к вошедшей женщине.
Хакнуть электронный ящик Адриана было несложным делом.
– Присаживайтесь, мисс Броуди*.
Игра начинается.
Женщина застыла в дверях, увидев всю компанию.
– Присаживайтесь?! Это вы мне в моём доме говорите? Да после того, как едва не спалили его? – Уймись, Кира! – выкрикнула Роксана, начинающая понимать, к чему клонилось дело. – Объясните-ка всем лучше, что это?
Я поставил на стол пузырёк бесцветного лака для ногтей.
– Мой лак.
Замешательство на лице. Кира повела плечами и медленно села опустилась на стул.
– Великолепно. А это?
Я выложил рядом со стеклянной бутылочкой полиэтиленовый пакет с ворсинкой из лаборатории и пару перчаток из мастерской Броуди.
– Понятия не имею. К чему этот фарс?
Чересчур резкий тон, тень волнения, отрицание очевидного – признаки страха.
– Это пара новеньких перчаток из мастерской вашего отца. Те, которыми пользовались вы, наверняка уже уничтожены, однако одна деталь всё же сохранилась. – Что за бессмысленный спектакль? Отец, почему ты не выставишь их вон?
Уже неприкрытый страх и враждебность.
– Ну, к этому мы ещё вернёмся. А теперь попробуйте включить воображение и ответьте на мне вопрос.
Начинается основная партия. Обычно я обожаю эту часть, но сейчас отчего-то я не испытывал былого энтузиазма.
– Кто, по-вашему, надоумил директора школы Дэнни позвонить инспектору Макбрайту, в результате чего нас выставили из особняка? Сегодня у меня был с миссис Дэвидсон весьма интересный телефонный разговор. Далее, – язвительно продолжил я, не дав Кире раскрыть рот. – Чьё волокно зацепилось за корпус будильника, найденного в злополучной каминной трубе, когда его переводили на час назад, чтобы преступление попало в интервал слежки соседа? Кто отправил меня и Джона к Найджелу Крикси, зная, что его информация обеспечит виновнику алиби? Кто пытался уверить нас, что целью покушения являлась Роксана, и пустил по ложному следу разыскивать её бывшего бойфренда? И кто, наконец, самолично связался с инспектором Макбрайтом и натравил его на нас, после того, как узнал о пожаре? Смелый шаг, если учитывать, что преступник сам был на волоске от разоблачения. Хотя, это скорее жест отчаяния.