Хозяйка, Дарья Копылова, услыхав грохот, выскочила на улицу — да так и обомлела: трактор прет, как танк, прямо на ее баню, а в кабине мотается уснувший Степан Завьялов. Сердце оборвалось от такой картины.
— Куда тебя несет, окаянная твоя сила! Стой! Ой, батюшки! — в бессилии кричала она, опасливо сторонясь и не понимая, что происходит.
Степан вяло выбрался из кабины, потоптался, недоуменно хлопая глазами.
— Что ты натворил-то, черт пустоголовый! Надо ведь так налопаться! Убить тебя, паразита, мало! — напустилась на него Дарья и, схватив подвернувшуюся под руку палку, ударила Завьялова. Тот, сознавая свою вину, даже не оборонялся.
— Ивановна, не шуми!
— Как не шуметь-то? Ты посмотри-ка, чего набезобразил! Баню разворотил. А кабы на избу трактор пошел?!
— Все сделаю, все поправлю. Хочешь, деньгами заплачу.
— Да на кой ляд мне твои деньги!
Впору было отбиваться от тетки Дарьи, а еще подоспел разгневанный Мишаткин: лицо бледное, губы трясутся.
— Ах ты сукин сын! Как тебя угораздило, пьяная твоя харя? Это ведь надо, пустить напропалую трактор!
— Загорожу я тебе огород.
— А картошку помял, яблоню придавил! Нет, я этого так не оставлю, я отдам тебя, мазурика, под суд! Форменное хулиганство, понимаешь! Вон какую просеку просадил!
— У тебя-то еще что, ты погли-ка, мою баню как разворотил! — снова взнялась Дарья.
— Я акт составлю, ты у меня не отвертишься! — грозился Мишаткин.
Начал собираться народ. Завьялов хотел забраться в кабину, ему не позволили этого сделать: трактор отогнал на полигон мастерских Сашка Соловьев.
По-настоящему свою вину Степан Завьялов осознал только утром, когда увидел содеянное. Представил, как трактор слепо идет напролом — мурашки пробежали по спине.
Был ранний час, и первым делом, пока село еще не проснулось, Степан притащил из дому доски и жерди, какие нашел, чтобы загородить проломы в огороде Мишаткина: от этого отделаться нелегко.
На другой день принялся ремонтировать колодец. Нет худа без добра: был старый, местами подгнивший сруб, Завьялов сложил новенький, из свежей сосны. Наконец дошел черед до бани, с которой предстояла немалая канитель, так что каждый день после работы до самой темноты приходилось плотничать. Мужики посмеивались над Степаном, дескать, подрядился на шабашку.
На доске возле конторы появилось объявление о партийном собрании с повесткой дня:
«1. О ходе заготовки кормов в совхозе.
2. Персональное дело коммуниста С. Ф. Завьялова».
Кроме того, парторг Гусев, как всегда, разослал извещения открытками по почте. Завьялов шел на партсобрание как на суд. Стыдно было заходить в директорский кабинет, где уже собралось много народу. Скромно сел у самого выхода. На него смотрели с любопытством, как будто он в чем-то изменился.
Завьялов рассеянно слушал, как директор докладывал о сенокосных делах, как выступали в прениях, а когда Гусев произнес его фамилию, внутренне напрягся, словно ожидая удара.
— Товарищи, вам известно, что тридцатого июня Степан Завьялов, будучи пьяным, заснул в кабине трактора на въезде в село. Причинен материальный ущерб, только по счастливой случайности обошлось без человеческих жертв. Недавно принято постановление по борьбе с пьянством, поэтому мы должны дать принципиальную оценку проступку коммуниста Завьялова. Прошу высказываться по данному вопросу, — начал Гусев. Он строго свел белесые брови, обведя взглядом присутствующих.
«Демагог, — подумал Логинов. — Сам мимо рта не пронесет, а разглагольствует».
Первым, как и следовало ожидать, вскочил Мишаткин.
— Сколько живу, не помню такого случая. Ведь трактор пустить без управления — такую-то махину! — возмущенно воздел он руки. — Действительно, могла произойти и вовсе беда, если бы подвернулся кто-нибудь на тот момент. А причина? Пьянство. Меры сейчас принимаются правильные, и нам пора кончать с этим. Предлагаю наказать Завьялова самым серьезным образом, чтобы другим было неповадно. Распустились, понимаешь. — Мишаткин непримиримо зыркнул в сторону Степана.
— Дарья Ивановна, вы что скажете? — спросил Гусев Копылову, приглашенную на собрание.
— Все видели, каких делов натворил Степан. Знамо, все из-за выпивки. Смотрю, батюшки, трактор прет что есть силы, а он спит во всю головушку! Мне чтобы баню отремонтировал как следует, об остальном решайте сами: я не партейная.
— Надо его послушать, — предложил Николай Силантьев.
Переминая в руках кепку и потупив взгляд, Завьялов поднялся со стула.