Кажется, подзакружился, не мог найти лесовозную дорогу. Стыдно было признаться в этом встретившимся девчонкам. Те засмеялись:
— Вот она, рядышком!
— Ах ты проваленная сила! — удивился он.
Видать, далеко умотал, потому что, взяв направление к реке, долго шагал, пока не услышал сигнал машины. Сыновья были в сборе, окружили его с веселым оживлением:
— Я уж боялся, аккумулятор посажу. Где ты запропал? Хотели искать, — толковал Виктор.
— Заблудился, что ли? — спросил Алексей.
— Да нет, — не признался Василий Егорович. — Я не люблю этот шум-гам в лесу, хожу и хожу потихоньку.
— Ты смотри, грибов-то накатал! — изумился Иван, сдвинув на глаза кепку и как бы озадаченно почесав в затылке. — А это что? Брусника! Ну, пап, ты даешь!
— А вы чем похвастаете? Ну-ка, показывайте свою добычу! — весело ответил Василий Егорович. — О-о, братцы, отстаете от старика!
— У меня всего штук пятнадцать груздей, — сказал Иван.
— Гляньте, какие завитушки! С полсотни-то будет, — торжествовал Василий Егорович, перебирая грибы и некоторые из них, самые красивые, любовно взвешивая на своей большущей ладони. — Какой-то обходышек мне попался, нетронутое местечко. Да смотрю — брусника! Отведайте, больно вкусна.
— Действительно, сходил в лес — будто зачерпнул, — дивился Виктор. — Я думаю, сейчас перекусим да еще поберем.
— Я согласен, если директор разрешит, — с улыбкой скосил глаза на брата Иван.
— Нет, нас с тобой ждет работа — уж десять часов, время-то в лесу летит незаметно, — сказал Алексей. Он и без того нервничал, старался не попадаться на глаза другим грибникам: скажут, еще уборочная на полях, а директор по грибы ходит. Такая должность, что забудь дорогу в лес.
— Ничего, погодите немного, я отвезу вас прямо в поле, — агитировал Виктор. Ему что — отпускник.
Достали из машины кое-какую провизию, расположились в сторонке от дороги. Трава обсохла, солнце припекает.
— Красота-то в лесу! Между прочим, больше всего мечтал походить по грибы, — высказался за всех Виктор. — В следующий раз мы вдвоем с папой поедем, торопиться не будем.
— Вам проще: отпускник да пенсионер. Давайте, обеспечивайте нас грибами, — засмеялся Иван.
— Пешком я уж не собрался бы в бор, а на машине можно, — сказал Василий Егорович.
Настроение у него было отличное, с наслаждением курил, пряча в усах улыбку.
— Все хорошо, ребята, на жизнь грех обижаться, — пустился в рассуждения Василий Егорович. — Вспоминаю, с чего начинали после войны: ни лошадей, ни тракторов, ни хлеба. Можно ли было подумать, что по грибы будем ездить на своей машине!
— Папа, ты все собирался побывать у нас в городе. Когда приедешь? — спросил Виктор.
— Как-нибудь выберу время.
— А давай вместе со мной: я ведь один обратно поеду. Знаешь как славно катанем! — хлопнул в ладони сын.
— А что? Надо подумать, — расхрабрился Василий Егорович.
Он чувствовал воодушевление после грибной удачи. И день, казалось, выдался особенный, по-летнему теплый. На пригреве мельтешила оранжевая бабочка. Небо было пронзительно-голубым, так что вызывало слабую резь в глазах. Уже начали золотиться лышняки и березы, умножая солнечный свет. Давно примолкли птицы, в лесу покорная, заколдованная тишина, отзывающаяся и в душе человека задумчивым покоем.
Никто не заметил и не услышал, как на дороге появились осокинские грибники: бор от них недалеко.
— Это кто на такой машине? — спросила одна.
— Или не видишь — Логиновы, — ответила другая и поздоровалась, усердно кивая головой: — Василий Егорович, доброе здоровье!
— Здорово, бабоньки!
— Ты целую бригаду вывел в лес: чай, все грибы обобрали?
— Мы берем только свои, — пошутил он.
Уже отойдя на некоторое расстояние, бабы толковали друг другу во всеуслышанье:
— Видали, и директор наш тут.
— Неужели?
— А что им? В бору-то никакое начальство не найдет…
Алексей готов был сквозь землю провалиться.
— Все, братцы! Поехали! — распорядился он, энергично поднявшись и стряхивая травинки с брюк.
— Что ж, поехали, — неохотно согласился Виктор. — Всю жизнь куда-то торопимся.