– Это главный гарпунер, который пытался его спасти! Тот, кого бросили умирать! – забормотали собравшиеся.
– Грехи мои тяжкие! Это же Чарли Кинрейд! – сказала Молли, выступая навстречу кузену.
Однако, когда он приблизился, девушка увидела, что Чарли напрягал все свои силы для того, чтобы идти. Моряки с радостью откликнулись на настойчивую просьбу гарпунера и занесли его вверх по ступеням, чтобы он смог в последний раз взглянуть на своего товарища по команде. Они подвели Чарли к могиле, и он прислонился к одному из надгробий; почти сразу же на погост вышел викарий, за которым из церкви хлынула огромная толпа, направившаяся к мертвецу.
Сильвия была так поглощена торжественностью происходящего, что поначалу даже не обратила внимания на бледную, изможденную фигуру, возвышавшуюся напротив нее; в еще меньшей мере она осознавала присутствие своего кузена Филипа, который, наконец-то разглядев девушку в толпе, подошел к ней вплотную, желая составить ей компанию и защитить ее.
Служба продолжалась, и за спинами стоявших в первом ряду девушек стали раздаваться плохо сдерживаемые всхлипы, постепенно переросшие во всеобщий плач. Слезы струились по лицу Сильвии; горе ее было столь очевидным, что постепенно привлекло внимание многих находившихся рядом с ней. Среди них был и главный гарпунер, чьи впалые глаза заметили ее по-детски невинное, цветущее личико; он задумался, была ли эта девушка родственницей покойного, однако, увидев, что она не в траурном платье, Чарли решил, что эта девушка была его возлюбленной.
Наконец все закончилось: стук камешков, сыпавшихся на гроб вместе с землей; последний долгий взгляд родных и любимых; бросание в могилу веточек розмарина теми, кому посчастливилось их принести, – о, как же Сильвия жалела о том, что забыла об этом последнем знаке уважения к покойному! Постепенно толпа начала рассеиваться.
Филип обратился к Сильвии:
– Не ожидал увидеть тебя здесь. Я думал, тетушка всегда ходит в Кирк-Мурсайд.
– Я пришла с Молли Корни, – ответила Сильвия. – Матушка осталась дома с отцом.
– Как его ревматизм? – спросил Филип.
Однако в этот самый миг Молли, взяв Сильвию за руку, произнесла:
– Я хотела поговорить с Чарли. Матушка будет страсть как рада узнать, что он уже вышел на улицу; хотя, по правде говоря, выглядит он так, словно лучше бы ему было оставаться в постели. Идем, Сильвия.
Филипу, желавшему находиться рядом с Сильвией, пришлось проследовать за девушками туда, где стоял главный гарпунер, собиравшийся с силами перед возвращением домой. Завидев кузину, он замер.
– Что ж, Молли, – произнес Чарли слабым голосом, протягивая руку.
Глаза его, впрочем, смотрели на Сильвию, чье мокрое от слез лицо было полно застенчивого восхищения – она впервые видела такого героя.
– Чарли, я ужасно испугалась, увидев, как ты прислонился к надгробию, будто привидение. Какой же ты бледный и изнуренный!
– Ага! – произнес гарпунер устало. – Изнуренный и слабый. Вроде того.
– Но я надеюсь, что вам уже лучше, сэр, – сказала Сильвия тихо, страстно желая поговорить с ним и в то же время изумляясь собственной дерзости.
– Благодарю вас, милая. Худшее уже позади.
Чарли тяжело вздохнул.
Филип решил вмешаться:
– Мы оказываем ему медвежью услугу, задерживая его; уже вечер, а он очень устал.
Произнеся эти слова, Филип развернулся, показывая, что собирается уйти. Двое моряков, друзей Кинрейда, горячо поддержали его; Сильвия почувствовала вину из-за того, что заговорила с гарпунером, и залилась краской.
– Перебирайся в Мшистый Уступ, Чарли, мы о тебе позаботимся, – произнесла Молли.
Сильвия присела в легком реверансе.
– До встречи, – произнесла она и удалилась, спрашивая себя, как Молли удается так свободно разговаривать с таким героем.
Впрочем, Чарли был кузеном ее подруги и еще, вероятно, возлюбленным, а это все меняло.
Тем временем ее собственный кузен не отходил от Сильвии ни на шаг.
Глава VII. Тет-а-тет. Завещание
– А теперь расскажи мне, как дела дома, – произнес Филип, явно решивший сопровождать девушек.
Обычно он наведывался в Хэйтерсбэнк в воскресенье во второй половине дня, и Сильвия знала, чего следует ожидать, с того самого момента, как заметила его на церковном дворе.
– Отец всю неделю мучился ревматизмом; но сейчас ему гораздо лучше, большое спасибо. – Сказав это, она обратилась к Молли: – У твоего кузена есть доктор, который за ним присмотрит?