– «Решимость», монксхэйвенский корабль! – отозвался он с таким возмущением, словно ответ был очевиден даже гусю.
– Славная «Решимость»! Воистину благословенный корабль! – раздалось у локтя Мэри щебетание какой-то старушки. – Она привезла домой моего единственного сыночка – он велел молодому лодочнику сообщить мне, что с ним все в порядке. «Передай Пегги Кристисон, – сказал он (меня зовут Маргарет[5] Кристисон). – Передай Пегги Кристисон, что ее сын Езекия жив и здоров». Слава тебе, Господи! А я-то, вдова, уж и не чаяла вновь увидеть своего мальчика!
Казалось, в тот полный радости час все разделяли чувства друг друга.
– Прошу прощеньица, но, если бы вы чуток подвинулись, я бы подняла своего малыша, чтобы он увидел папкин корабль, а мой господин, быть может, увидел его. В прошлый вторник нашему сыну исполнилось четыре месяца, а отец еще ни разу его не видал. У малыша уже и первый зубик прорезался, и второй вот-вот появится, благослови его Боже!
Перед Молли и Сильвией стояли двое богатых монксхэйвенцев, и когда они по просьбе молодой матери подвинулись, девушкам удалось услышать кое-что из произнесенного ими: эти судовладельцы обсуждали сказанное лодочниками.
– Хейнс говорит, что они отправят на берег судовой манифест минут через двадцать, как только Фишберн осмотрит бочки. Говорит, что только восемь китов.
– Пока не увидим манифест, точно сказать нельзя, – ответил другой.
– Боюсь, он прав. А вот со «Счастливого случая» новости хорошие. Он сейчас у мыса Сент-Эббс-Хед[6] и везет пятнадцать китов.
– Узнаем, сколько в этом правды, когда он приплывет.
– Приплывет он к завтрашнему приливу.
– Это корабль моего кузена, – сказала Молли Сильвии. – Он – главный гарпунер на «Счастливом случае».
Какой-то старик коснулся ее плеча.
– Покорно прошу простить мои манеры, миссис, но я слеп как крот; мой паренек на борту того судна у отмели, а моя старуха не встает с постели. Как думаете, долго ли им еще плыть до гавани? Если недолго, я схожу домой и сообщу обо всем своей женушке, а то как бы она чего не подумала, зная, что он так близко. Могу ли я вас спросить, виднеется ли еще из-под воды Сгорбленный Негр?
Встав на цыпочки, Молли стала высматривать носивший это имя черный риф, но Сильвия, наклонившись и глядя сквозь движущуюся толпу, заметила его первым и сообщила об этом слепому старику.
– Кто у котелка стоит, у того он не кипит, – произнес тот. – Сегодня этот камень все никак не хотел уходить под воду. Как бы там ни было, а я успею сходить домой и побранить свою женушку за то, что она волновалась, ведь уверен, что так и было, хоть я и говорил ей не тревожиться, успокоиться и расслабиться.
– Нам тоже пора, – сказала Молли, когда толпа расступилась, чтобы пропустить шедшего наощупь старика. – Нам все еще нужно продать яйца и масло и купить плащ.
– Да уж, пора! – произнесла Сильвия с заметным сожалением в голосе.
Всю дорогу до Монксхэйвена ее мысли занимала покупка плаща, однако у этой девушки была впечатлительная душа, быстро проникающаяся общим настроем, и теперь, пусть Сильвия и не знала никого из команды «Решимости», ей хотелось увидеть корабль входящим в гавань так же сильно, как и тем из собравшихся, у кого на борту этого судна были близкие. Развернувшись, девушка с неохотой последовала за рассудительной Молли, зашагавшей по причалу к Масляному кресту.
В городе было очень красиво, но все слишком привыкли к этой картине, чтобы ее замечать. Солнце опустилось уже достаточно низко, превратив туман, клубившийся вдалеке над рекой, в золотую дымку. С обеих сторон Ди один за другим тянулись поросшие вереском холмы; те, что поближе, были красновато-коричневыми с бледно-зелеными вкраплениями; более отдаленные казались серыми и тусклыми на фоне яркого осеннего неба. Дома с крышами из волнистой красной черепицы в беспорядке сгрудились на одном берегу, в то время как новый пригород, выстроенный в более упорядоченной, но менее живописной манере, стоял на другом. Вода в реке продолжала прибывать из-за начавшегося прилива, и вскоре она уже начала окатывать причал у самых ног собравшейся толпы; огромные морские волны становились все ближе. Пристань была устлана придававшей ей неопрятный вид блестящей рыбьей чешуей, поскольку улов чистили прямо под открытым небом, а правил, касавшихся уборки отходов, в городе не существовало.
6
Скалистый мыс, названный в честь жившей в VII веке аббатисы Эббе Колдингемской; расположен у рыбацкой деревушки Сент-Эббс в графстве Бервикшир, Шотландия.