Произошедшее могло бросить тень на всё. Теперь Дорн знал это. Кровоточащая и ненавистная правда ясна для меня. Если они сейчас были бы с нами… Мы уже проиграли бы эту войну.
Он вышел под искусственный дневной свет и обнаружил ожидавшего его Массака. Позади легионера на расстоянии держались спасательные бригады и арбитры, зная, что произошедшее в башне не являлось их делом. К завтрашнему дню никто из них не вспомнит о том, что увидел.
— Милорд… — начал Массак. — Простите, меня вынудили…
Дорн отклонил извинения:
— Ты исполнил свой долг, Йоред.
Массак принял сказанное, склонив голову, и затем посмотрел на зиявшую в стене минарета трещину:
— Что с покоями? Какие ваши приказы?
Примарх на мгновение задумался, ища в своих мыслях вопросы, на которые не получил ответов. Воспоминания о разговоре внутри минарета уже поблекли, превратились в ничто. Он нашёл только твёрдую, как гранит решительность в том, что должно было быть сделано.
— Похороните это место, — сказал он Массаку. — Теперь это только гробница. Оно будет забыто.