Обладая выдающимися для своего возраста ростом и габаритами (он был, как минимум, на полторы головы выше Джерара, и едва ли не вдвое шире его в плечах), Симон привык, что одним своим присутствием мог уладить большинство споров. Однако это был не тот случай. Даже вытянувшись в полный рост, он по-прежнему заметно уступал Эмии, но, несмотря на это, Симон бесстрашно подошёл к нему чуть ли не вплотную, готовый в любой момент заступиться за своих товарищей.
— Ты прав, — усмехнулся Эмия, выпрямившись. — А вот это даёт.
Вдоль его правой руки протянулась сеть из светящихся голубых линий, после чего он со всей силы ударил кулаком прямо в стену. От последующего глухого звука все дети невольно вздрогнули, а сидевшим ближе всех Миллианне с Эльзой и вовсе пришлось вскинуть руки, чтобы защитить лица от полетевших в их сторону мелких осколков.
Когда же девочки смогли, наконец, открыть глаза, они так же, как и их товарищи, не смогли проронить ни слова. К неописуемому удивлению всех присутствующих монолитная каменная масса продавилась под кулаком Эмии, а от места удара во все стороны побежали различных размеров трещины.
— Теперь понимаете, — окинул ошарашенных детей взглядом Эмия. — Вот она — разница между нами. Вы ничего не сможете сделать ни Магистрам, ни наёмникам. Я могу, — Эмия говорил медленно, тщательно подбирая слова и интонации, чтобы каждый смог безошибочного его понять. — Прекращайте дурачиться, побег это вам не игра и не забава. Малейшая ошибка, и под угрозой окажутся не только ваши жизни.
Дети раскрыв рты взирали на разбившего камень голыми руками Эмию и просто не могли не внимать каждому его слову. При желании Эмия мог быть очень убедителен.
— Ещё раз замечу вашу самодеятельность, — он вынул кулак из образовавшейся выемки, и на пол рухнуло ещё несколько осколков. — Разговор будет уже другим.
Сказав это, Эмия развернулся и, откинув занавеску, ступил одной ногой в коридор.
— Но, если вы и вправду хотите сделать что-нибудь полезное, — сказал он вдруг, чем напугал, начавших уже успокаиваться детей. — Ждите меня здесь завтра в это же время.
И затем он ушёл.
Ещё долго никто из детей не решался проронить ни слова, опасливо поглядывая на вход в комнату, пока, наконец, глубоко вдохнув, Симон не повернулся к Джерару и не спросил.
— Ну и что будем делать?
Глава 4
— Так что мы должны делать? — задал вопрос Джерар, когда вся группа предстала перед Эмией в назначенное время. Как и прежде дети расселись в круг на холодном сером камне, однако теперь место во главе занимала уже совершенно иная фигура.
— Пришли всё-таки, — в полголоса произнёс Эмия, оценивающим взглядом окидывая ребятишек. — И что, ни у кого даже не возникло желания отказаться? — чуть усмехнувшись, спросил он.
Его глаза вглядывались в лицо каждого присутствующего, и неизменно натыкались на одни и те же выражения. Неуверенность, сомнения, страх. Дети были ещё слишком юны, чтобы уметь скрывать свои истинные чувства, а уж в случае с Эмией это и вовсе было для них невозможно.
Но, несмотря на это, Эмия был доволен увиденным.
Ведь помимо переживаний он видел в глазах детей и нечто иное. Он видел в них надежду. Видел нежелание мириться с выпавшей на их долю участью. Видел стремление к свободе, к жизни за пределами сковавшего их острова. Эмия видел в них решимость, совершенно несвойственную детям.
— Конечно же, нет! — опередив своих товарищей, ответил Волли, изо всех сил подавляя предательскую дрожь в голосе. У него это даже почти получалось. — Мы уже давно всё решили!
«По крайней мере, остров ещё не смог убить в них этого», — подумал про себя Эмия, глядя на его покрасневшее от волнения и смущения лицо.
— Именно, — подтвердил Джерар, положив руку на плечо друга. Остальные дети согласно кивнули.
— Хорошо, — произнёс Эмия. — Тогда для начала обговорим несколько правил того, как мы с вами будем в дальнейшем взаимодействовать. Каждое из них является обязательным к соблюдению, и если хоть кто-то из вас нарушит хотя бы одно из них, вся группа тут же вернётся к имитации смиренной и покорной работы и думать забудет о дальнейших планах побега. Возражения не принимаются.
Эмия выдержал короткую паузу, высматривая возможное недовольство сказанным, но никто и не подумал ему перечить. Или, если точнее, никто из детей просто-напросто не решался на это. Недавняя демонстрация его способностей, подействовала на них много лучше любых слов.
— Итак, во-первых, — начал перечислять Эмия. — Всё, что будет сказано здесь сегодня и впредь, должно оставаться тайной для посторонних. Это достаточно очевидно, но я должен убедиться, что вы понимаете все риски. Если хоть одна живая душа узнает о наших планах, вероятность их провала возрастёт в разы, — он сменил тон и стал разговаривать с ними отнюдь не как с детьми. — Вы как никто другой должны понимать, что произойдёт, если это когда-нибудь случится. Что будет с нами и со всеми остальными.