Друзья, внимательно наблюдавшие за другом, в какой-то момент насторожились и встрепенулись. Гриша открыл рот, собираясь что-то сказать, но Варфоломей глянул на него, словно припечатал тяжелым взглядом и он сомкнул губы.
Гляделки, не остались незамеченными, но Большов по-прежнему делал вид, что ничего странного не происходит. Правда на подлете к границе России с Украиной он не удержался.
— Далеко еще?
— В зону точного обнаружения мы пока не вышли, — устало ответил Вар.
— А будет ли эта зона вообще? — едко поинтересовался полковник.
— Будет, — как можно уверенней ответил юноша.
"По-крайней мере должна быть", — добавил он про себя.
Больше Большов спрашивать ничего не стал — оказался занят насущными делами. Поняв, что предатель пересек границу полковник в срочном порядке стал выбивать разрешение на проход воздушной границы суверенного государства. Благо что Большов обладал немалыми связями не только в России, но и в странах СНГ, поэтому уже на подлете пилоты получили пропуск на одну из свободных "дорог". Правда пришлось резко уменьшить скорость полета — этого требовал регламент, да к тому же маршрут стал на удивление извилистым.
Но как бы там ни было, не смотря на все перипетии указатель Варфоломея становился все более точным и в какой-то момент, когда "Сычи" пролетали рядом с зоной заражения, оставшейся после аварии на Чернобыльской АЭС Вар вдруг распахнул глаза и резко выдохнул:
— Нашел. Он где-то рядом со станцией…
Бойцы, услышавшие неприятную весть переглянулись — лезть в радиоактивную зону не хотелось никому, даже при условии сильно уменьшенном фоне. Однако полковник думал иначе, непоколебимым голосом приказав пилотам снизиться до минимальной высоты и лететь к цели.
— Если справимся за полчаса — получим минимальную дозу, — как бы между делом заметил он.
Но курсантов больше волновал другой вопрос — не собьют ли их на подлете? Ведь как бы там ни было, оцепленная зона была запретной для посторонних… хотя раз у полковника есть "могучая волосатая лапа" в Украине, то, наверное, выбить разрешение на пролет над зоной ему не составит труда.
*****
Массивные бронированные "Вепри" неслись по бездорожью, преодолевая десятки километров. Им не были страшны ни ухабы, ни мелкие овражки, эти машины отлично подходили для путешествия по пересеченной местности…
В колонне шли десять машин: одинаково черные, грозные и мощные. "Звери!" — с придыханием говорили одни, "уродцы автопрома" — брезгливо отвечали другие. Но и те и другие сходились во мнении, что "Вепрь" машина уникальная и увидеть их сразу в таком количестве можно было разве что на учениях военных, а не на бескрайних просторах приграничья.
Однако каким бы уникальной не была машина, командир спецотряда "Невод" все-таки выбил для себя и своей группы десяток. И ни разу не пожалел об этом, не смотря на то, что отхватить такие гостинцы у вояк оказалось сложнее, чем у китайцев Тибет.
"Вепри" ревя двигателями не сбавляя скорости, пересекли границу Россия-Украина и через полчаса съехали с трассы на одну из тысяч проселочных дорог, встречающихся едва ли не через каждый километр пути. Ни сверкающая льдистая корка, ни пустынные места — ничто не мешало навигаторам найти эти неприметные "улочки" когда-то покинутых земель. Сидящие рядом с водителями бойцы знали свое дело и ориентировались на местности едва ли не лучше старожилов-пограничников.
Закемарившего подполковника Галичного, сидящего в четвертой машине, привел в чувство голос командира второй группы захвата отряда — майора Серебряного.
— Петр Михайлович, "рыбаки" указывают прямиком на юго-запад, к центру зараженных земель.
— Продолжать движение? — вновь вышел на связь майор.
— Всем держать прежний курс. Ориентир на впереди идущую машину, — скомандовал подполковник, устало откидываясь на спинку надоевшего до чертиков кресла.
— Держимся прежнего курса, — продублировали навигаторы и отключились.
Галичный вновь остался со своими думами один на один. Сидящие с ним в одной машине телохранители привычно молчали и следили за окрестностями. Работали и попутно умудрялись отдыхать.
Когда-то и командир "Невода" мог с такой же легкостью отречься от забот и ненадолго забыть обо все, увы, но теперь позволить дать себе слабину он не мог — не то время. Сейчас следует сконцентрировать усилия на поиске.
Постепенно Галичный вновь отрешился от всего и тогда пришли воспоминания недавней встречи…
Черный небосвод с едва заметными серебряными точками казалось, опустился так низко, что протянешь руку и коснешься его чрева. Редкие облака почти касались шпилей небоскребов, грозя порваться и вывалить на город весь запас снега.
Москва угнетала даже ночью.
Подполковнику, вызванному на ковер на Лубянку, столица не нравилась до зубовного скрежета и ломоты в костях. Но ничего не попишешь — приказ есть приказ и вот сейчас, на ночь глядя он как желторотый лейтенантик едва ли не трусцой "бежал" к командиру для отчета.
Правда, вместо старого капитана Васильева с шикарными буденовскими усами, его ждал второй человек государства — директор Федеральной Службы Безопасности Георгий Владимирович Хребтов.
Когда-то этот даровитый человек появился, словно из ниоткуда: вчера о нем никто не слышал, а сегодня он стал заместителем директора Службы, а еще через полгода и самим директором. Удивительная карьера для человека без "мохнатой лапы" в эшелоне власти. Хребтов, возглавляющий ФСБ на протяжении последних пяти лет и по сей день остался самой загадочной личностью России. О его прошлом многие хотели бы узнать, но какие бы расследования не проводили ничего "темного" или порочного найти не могли.
Даже журналюги не решались осветить причину столь резкого взлета, будто на время забыли о нем. Многие считали, что Хребтову покровительствовала сама Госпожа Удача, лениво игнорировавшая человеческие желания и стремления…
И сейчас Галичный едва ли не бегом спешил на встречу с ним. С собой подполковник нес кожаный портфель, очень любимый дипломатами и консулами. Туда Петр Михайлович на всякий случай положил свое спасение — документы по проекту "Иерихон" и результаты исследований Базы. Сейчас уже никто не скажет скольких усилий стоило ему узнать обо всем этом.
"Жаль только Илюша решил сыграть в темную… наивный дурачок", — командир "Невода" позволил себе скупую улыбку, но в следующую секунду вернул на лицо маску сосредоченности и собранности. Разговор с Хребтовым явно ожидался не из легких.
Галичный шел в сопровождении двух неприметных бойцов охраны, один шел спереди, другой сзади Петра Михайловича. Ребята знали толк в сопровождении, в любой момент могли свалить ведомый объект на пол и скрутить, а в случае опасности и прикрыть собой. Но командир "Невода" не обращал на них внимания — он был полностью погружен в себя и даже не заметил, что его ведут не как обычно — по главному коридору, на верхний этаж, а по какому-то боковому ответвлению.
Здесь было все так же: кожаные диванчики, приятная взгляду облицовка, высокие потолки с замысловатыми неповторяющимися узорами, вот только портили картину неподвижные бойцы, стоящие почти у каждой двери.
Галичный заметил неладное только тогда, когда его поставили лицом к стене и обыскали, причем так тщательно, что подполковник немного растерялся. Давненько с ним такого не было. Отвык от подобных процедур.
— Чисто, — выпрямился один из сопровождавших подполковника.
— Проходите, — разрешил, охранник возле двери с номером "17" и тут же приложил ладонь к прямоугольному сенсору сбоку двериадонь же приложил к прямоугольному орамияду обо растерялся. ут не как обычно — по лько К.