— Мария, не суетись. Сейчас кое-какие организационные вопросы решим и тогда можно поесть.
Он провёл старлея за их любимый столик и знаком пригласил присесть.
— Слушай меня, сынок. Я понимаю, что ты пережил горе, но жизнь продолжается. Ты молодец, что не показываешь на людях своё хреновое настроение. Однако всё это, если не сейчас, то чуть позже будет сказываться на работе, на выполнении поставленных задач. Я ведь давно наблюдаю за тобой и понимаю, что даже твоя улыбка — вымученная. Поэтому встряхнись и выкинь хандру из головы. Так надо, Юра, — он внимательно посмотрел на парня и добавил. — Это приказ, старший лейтенант.
— Есть, тарщ полковник, — тихо ответил он.
Через пару минут оба вышли на улицу. На той же самой площадке стоял весь батальон. Той же буквой «Г», только теперь повзводно.
— Товарищи курсанты, сержанты и офицеры! — обратился к ним полковник. — Мы отворотили от пня, но наехали на колоду. В ближайшее время Российский Союз Анклавов начнёт военные действия против агрессора, вторгшегося на территорию нашей бывшей Родины — Беларуси. Арабы собираются сначала в Полесье, а потом придут и к нам, желая прибрать к рукам всё то, что создано здесь нами и нашими товарищами. Но мы не будем сидеть сложа руки и вместе с остальными анклавами дадим отпор наглому захватчику! Так было и так будет всегда — кто к нам с мечом придёт, тот от меча и погибнет! На том стояла и будет стоять русская земля, а мы — её сыны и дочери, будем неукоснительно следовать этой заповеди предков. Подробности до вас доведёт ваш комбат — новоиспечённый старший лейтенант Зеленцов.
— Товарищи! — обратился к ним Юрка. — Нам предстоит выделить Вооружённым Силам РСА помощников-проводников. Послезавтра с утра проведём собрание и обсудим кандидатуры. Сейчас же я попрошу вас начать обдумывать на досуге три ключевых момента: название нашего батальона, его девиз и вариант шеврона. На этом всё. Вопросы есть? Нет? Командиров рот я попрошу остаться, а остальным — Разойдись!
Личный состав почти мгновенно рассыпался на мелкие группки, сразу начавшие обсуждать последние новости. Олеся, Виктор и Валерия подошли к Юрке и полковнику.
— Я Игорю в медчасть успела отнести погоны, — сообщила Олеся. — Нежин очень жалеет, что не может пока присутствовать в батальоне, но передавал тебе, командир, огромную благодарность. Сказал, что оправдает доверие.
— Главное сейчас, чтобы он выздоровел. А пока вы втроём будете заниматься и с его ротой.
— Так, молодёжь, — полковник посмотрел на всех троих — с сегодняшнего дня у нас в анклаве стало семь офицеров. Это хорошо, потому что есть кому доверить часть работы с людьми. Заодно усвойте, что для вас свободное личное время наступает после вечернего ежедневного совещания. Пусть лейтенант Нежин сейчас не может присутствовать, но это дело времени. Остальных жду в кафе через… — он посмотрел на часы — … десять минут.
К этому моменту к кафе как раз подошли главмех и начпрод.
Иван Силантьевич Горохов всю свою сознательную жизнь проработал мастером МТС под Гомелем. Потеряв почти всю свою семью от Чумы — остался лишь внук, он и жил-то ради парня. Поставить его на ноги, а там и помирать можно — не видел он будущего, слишком всё трудно стало в одночасье. Но с приходом сюда, в Липецк, у Силаньтича вдруг отросли крылья. Да и командовали анклавом не абы кто. Даже прибывший из какого-то главного поселения парень — и тот оказался с мозгами, причём явно не по возрасту. Как будто взрослый мужик в юношеском обличье. Горохов знал о разногласиях среди молодёжи, сам был свидетелем мелких потасовок среди них, а тут как ветром сдуло всю шелуху: как в советские времена — тишина и порядок. И помощников себе подобрал под стать — те же Витька, Олеська и Лерка. Из разных областей, но и людей себе подобрали по тому же принципу. Да и внука его — Игорька никто не забыл. А когда Олеська принесла ему в медсанчасть офицерские погоны… Иван Силантьевич даже не нашёл слов. Неудивительно, что теперь он для себя решил костьми лечь, а сделать всё, что от него требуется, наилучшим образом. И уж он точно не даст спуску никаким возмутителям спокойствия, в первых рядах пресекая любые упаднические разговоры…
Такой же была и начпрод белорусского анклава. Тамара Михайловна имела фамилию под стать своему характеру — Выдра — ужом вывернется или без мыла куда надо влезет. Уж как она сподобилась помирить всех людей из разных городов и областей Беларуси, при распределении продовольствия и материальных ценностей, одному богу известно. Но факт остаётся фактом — не было у неё любимчиков, как и тех, кому бы доставались только «остатки роскоши». До Чумы она работала бухгалтером ТМЦ — товаро-материальных ценностей, на одном из крупных заводов под Минском. В Чуму прибилась с племянницей к военным — своих-то домочадцев не сумела спасти. Так и осталась начпродом у полковника Ткачука. А теперь и племяшка стала не последним человеком в анклаве — Лерка-то офицерские погоны надела. Полчаса назад. Теперь бы замуж выдать за кого-то путного… вон, хоть за лейтенантика прибывшего… но там Олеська — дочка полковника, похоже, лапу наложила, а против них идти не резон, хотя чем чёрт не шутит… А может Игорька Нежина окрутить? Тот тоже парень ничего, опять же в боях участвовал. Нет, конечно, Зеленцов парень умный и видный… хотя, какой он парень — это уже мужик, пусть и вдовец, но хлебнувший жизни по полной — жена-то погибла опять же спасая жизнь белорусу-непутёхе. Пусть отойдёт от траура, а там и Лерке кое-что по бабски подскажет — глядишь, и обойдёт Олеську…