Оглядываюсь на Рея, стоящего от меня в двух шагах: на его лице под маской абсолютное смятение.
– Что скажешь? – тихо, чтобы не слышала Ё-на, интересуюсь у него.
Новые вводные поразили его настолько, что он приподнимает маску и кидает взгляд на кровать. Лицо моментально искажает отвращение.
– Гниль.
Невероятно.
Но теперь это можно даже попробовать объяснить: если девушку вернула к жизни сила Андрэ, то понятно, почему Рей ощущает её мёртвой – энергетически она мертва с тех самых пор.
Впрочем, это не исключает и второго предположения: если в тело подселилась душа Крушины, она тоже не будет опознаваться живой.
Все равно не верится. В подселение души – захват Крушиной нового тела – пожалуй, я поверил бы с большей вероятностью. Судя по рассказам, это было вполне в её духе: отзывались о ней как о крайне эгоистичной и сволочной натуре, которая всегда и всем шла наперекор.
Крушина погибла в тот же день со случаем с Андрэ, кстати. Её потенциалом был обратный поток энергии, который разбалансировал обычный, свойственный другим людям: эдакая отравляющая аура. Человек, находящийся с ней долго в контакте, ослабевал, потом заболевал и умирал. Но она так долго ждать не любила: и вместо потенциала полагалась на физическую силу. Во время охоты она сошлась врукопашную с потенциалом, который был физически её сильнее – и от его руки погибла. «Но, – понизив голос говорили аналитики, – она так быстро умерла, что не поняла этого. Понятно, что ей хотелось дальше жить – вот она и решила захватить чужое тело!».
Конечно, маловероятно, что душа может забрать с собой потенциал: ведь обычно потенциал – это отклонение в физическом теле. Но человек, которого однажды воскресили – это уже совсем неправдоподобно…
Мне стало не по себе от всего происходящего. Обычно во время охоты я всегда понимал, что и для чего делать, но сейчас у меня не было вообще никакого понимания, одни догадки. Неопределенность раздражает, и досадно, что глава не доверяет мне. Ладно он не сказал Рею и Ё-не, но мне мог бы…
– Невероятно!.. – вернул меня в реальность восхищенный возглас.
Словно солнце из-за туч выглянуло: в дверях, сияя улыбкой, стоял глава, в халате, наброшенном на плечи. Напряжение в палате и в моей душе рассеялось.
Батя в здании. Пришел тот, кто всё разрулит.
– Приветствую! – Глава с улыбкой кивает Ё-не, пожимает руки мне и Рею. – Ну и ночка у вас была, а, ребята? Отлично поработали! – похлопывает он нас с Реем по плечу.
Беспокойство улетучивается: глава доволен, значит, с задачей мы справились.
– Посмотрим, – протянул глава, с улыбкой склоняясь над пациенткой, – что же тут у нас такое…
Дальше всё произошло слишком быстро.
Глава наклонился над девушкой.
И, доселе покоящаяся без сознания, она резко распахнула глаза.
Коброй взметнулась рука: девчонка захватила главу поперёк шеи и завалила на себя.
Провода датчиков натянулись, как нити паутины, писк ЭКГ участился; глава забарахтался, пытаясь вырваться.
А мой мозг всё ещё отказывался верить, что девушка, стоявшая одной ногой в могиле, сейчас угрожает жизни главы.
А дальше секунду назад бывшая в крайне тяжелом состоянии пациентка рывком вверх взметнула левую, сломанную, в гипсе, руку, и со всего маху обрушила её на багровеющее лицо нашего руководителя.
В этот момент я уже вскакивал на кровать: не успев осознать всё до конца, на автомате ринулся на помощь главе.
Шаги по кровати давались с трудом: то ли воздух загустел, то ли тело у меня оцепенело, – но за два моих жалких шага девушка дважды успевает ударить главу загипсованной рукой. Два глухих стука, и я, наконец, перехватываю руку в гипсе. Для того, чтобы прижать руку к стене над её головой, пришлось навалиться всем телом.
Девушке на меня наплевать. Лицо перекошено яростью, волосы ссыпались на лицо, а взгляд не отрывается от главы.
Эта эмоция – невероятно сильная и искренняя – адресована не мне, и от этого почему-то в груди саднит.
Глава в мёртвом хвате худой руки хрипит и багровеет. Зажимаю её левую руку своей правой, коленом фиксирую плечо. Мое лицо становится вровень с её.
На долю секунды обжигает желание. Я молю: «Посмотри на меня».
Я вцепился в худое, травмированное правое запястье, чтобы освободить главу, и чтобы она, наконец, заметила меня.
Мне доводилось слышать, что в стрессовых ситуациях в людях высвобождается доселе дремлющая энергия, чтобы спасти организм, но не ожидал, что такой организм будет неистово биться со мной. В ней от силы килограмм пятьдесят, но мы вдвоём (Рей навалился девушке на ноги) едва удерживали тело на кровати. Она неактивно, словно бы неохотно билась, пытаясь нас с Реем сбросить, но вся сила её по-прежнему была устремлена лишь на главу.