— Вы слышали?! Вы подтвердите услышанное, господин лейтенант? — заверещал Ойстер. — Я подам на него в суд за клевету!
— Скажи-ка, любезный, — не обращая внимания на его вопли, проговорил адвокат, — тебе пришлись впору ботинки мистера Шарпа?
Ойстер заткнулся, будто ему вставили в рот кляп. Лицо его превратилось в подобие гипсовой маски.
— Не верьте ему, мистер Трэгг! — наконец взвыл красавчик. — Он отрабатывает деньги Шарпа!
— Угу, — согласно кивнул полицейский. — Но все же интересно, Мейсон, при чем здесь обувь обвиняемого? И почему вы скрыли от полиции тот факт, что Барри Шарп является вашим клиентом? Не потому ли, что вам изначально стало понятно, кого вы взялись защищать?
— На момент нашей встречи Шарп не был моим клиентом, — пояснил адвокат. — Что же касается обуви моего подопечного… Лейтенант, хотите, я расскажу вам занятную историю?
— Валяйте. — Трэгг был настроен благодушно.
— Жила-была супружеская пара, — эпически неспешно начал Мейсон. — Характер у мужа был вздорный, если не сказать буйный. Дражайшая половина мало чем отличалась от благоверного…
— Славная семейка, — пробормотал полицейский.
— Помимо того, пользуясь частыми отлучками супруга, связанными с его профессией, женушка не упускала случая наставить ему рога. Так они прожили восемь лет, и как им это удалось, известно лишь Господу. Однажды супругу, состоятельному, заметим, человеку, надоело содержать распутную даму и ее многочисленных любовников. На удивление всем, развод произошел мирно, без каких-либо скандалов и эксцессов и даже не был замечен прессой. Супруг выполнил условия кабального брачного контракта беспрекословно, оставив бывшей жене солидный банковский счет, шикарную виллу, и даже недавно приобретенный им лимузин. Облегченно вздохнув, он начал новую жизнь, вскоре вновь женился, и беспокойное прошлое стало затягиваться дымкой времени. Но спустя два месяца после свадьбы на горизонте опять возникла бывшая супруга, которая под пустячным предлогом пригласила навестить старое семейное гнездышко.
Недавние суженые мило просидели за чашкой кофе. Вспомнили прошлое, успевшее окутаться сентиментальным флером, и даже завершили встречу прощальным дружеским поцелуем… Представьте теперь, лейтенант, потрясение, которое испытал джентльмен, когда наутро к нему явился адвокат от дамы со сногсшибательным известием на устах: он утверждал, будто бывший супруг изнасиловал беззащитную женщину, и в случае, если на текущий счет той не будет переведена изрядная сумма, дама немедленно подает исковое заявление в суд…
— Что же здесь непонятного? — спросил полицейский. — Учитывая паршивый характер парня, можно предположить, что так оно и было… С другой стороны, судя по вашему описанию, пташка тоже не из породы колибри. Возможно, девчонке показалось маловато полученного и она рискнула поблефовать… Не понимаю только, к чему вы клоните, Мейсон.
— Скоро поймете, Трэгг, потерпите. Это была, скажем так, прелюдия. Озадаченный джентльмен, проведя бессонную ночь, наутро бросился к бывшей жене за разъяснениями. Увы, его ждало еще большее потрясение. Дом оказался битком набит полицейскими. На полу лежала мертвая женщина, в которой Барри Шарп с трудом узнал Клару…
— Ах вот оно что! — воскликнул Трэгг. — Я уж было подумал о приступе вербальной шизофрении… Рассказанное вами, Мейсон, значительно проясняет картину, и моя версия обретает необходимую логическую завершенность. Вы даете мне лишние козыри, на вас это не похоже.
— Я даю вам шанс изменить точку зрения на происшедшее, Трэгг. Вы обратили внимание на гигантские следы под окнами виллы миссис Роуз?
— Миссис Шарп…
— Нет, миссис Роуз. Я ведь сказал, Барри Шарп и Клара на момент совершения преступления находились в разводе. Так вот следы…
— …разумеется, принадлежат Барри Шарпу, которого вы столь горячо и неубедительно выгораживаете, и никому другому. Теперь я убежден стопроцентно. А помогли мне в этом вы, мистер Мейсон. — Трэгг издевательски усмехнулся. — Полиция штата в моем лице благодарит вас, господин адвокат, за оказанное содействие.
— Боюсь, вы будете разочарованы, лейтенант. Следы на газоне принадлежат не мистеру Шарпу, а человеку, стоящему рядом с вами. — Мейсон ткнул Ойстера пальцем в грудь.
Трэгг громоподобно расхохотался.
— Мейсон, Мейсон, это же полицейское управление, а не цирк, — утирая выступившие от смеха слезы, проговорил он. — Вы отдаете отчет в своих словах? Барри Шарп весит не меньше двухсот фунтов, а мистер Ойстер вряд ли потянет на полтораста! Взгляните на его мокасины, невооруженным глазом можно заметить разницу… И главное, скажите на милость, зачем мистеру Ойстеру вытворять подобные дурацкие кульбиты? Ойстер, что же вы молчите?