Слабонервный упал бы в обморок от его вида. Я был уверен, что именно о нем рассказывал мне бывший капитан Брэдли — о Карле Ласситере, сержанте полиции, самом жестоком и продажном фараоне Тампа-Сити. Если это был не он, тогда сохрани меня Бог от встречи с самим Ласситером.
Я резко нажал на тормоз. С пистолетами в руках охранники бросились к машине, одновременно отворив дверцы с обеих сторон.
— Сиди смирно! — крикнул один из них.
— Что вам надо? — спросил я, симулируя возмущение. — Кто дал вам право меня задерживать?
— Вытащите его! — приказал громила в черном. Голос, вылетавший из его бычьей глотки, был сиплым и глухим.
Один из охранников навел на меня пистолет:
— Вылезай! Руки за голову!
Я вылез из машины:
— Вы сошли с ума! Перед вами временный член клуба…
— Молчать! — рявкнул гигант. — Обыщи машину! — приказал он охраннику, велев другому отвести меня в караулку.
Охранник ткнул мне в спину пистолетом:
— Пошевеливайся!
Я обошел машину и направился к караулке, расположенной около ворот. Внутри находились письменный стол, два стула и стеллаж, заваленный кипами бумаг. В углу стояла металлическая печь с выходившей в окно трубой.
Гигант проследовал за нами. Внимательно осмотрев меня при электрическом свете, он достал из кармана жетон и сунул его мне под нос:
— Сержант полиции Ласситер. Кто ты?
— Слейден, — ответил я. — Что вам от меня нужно?
Он протянул руку размером с теннисную ракетку:
— Бумажник!
Я подчинился биле. Взяв бумажник, Ласситер вытряхнул его содержимое на стол. В бумажнике не было ничего, что могло скомпрометировать владельца, — моя визитная карточка, немного денег, водительские права и список расходов, который я нацарапал на клочке бумаги. Не найдя ничего интересного, Ласситер швырнул бумажник обратно.
— Удовлетворен? — спросил я, подбирая со стола разбросанные в беспорядке предметы.
— Ты сыщик? — ответил он вопросом на вопрос. Его лицо выражало отвращение.
— Писатель. — Я снова достал визитную карточку и положил перед ним. — Ты никогда не читал «Мир преступлений»? Нет? Есть в Америке такой журнальчик. Его авторы, между прочим, большие друзья полиции.
— В гробу я видел таких друзей! — прохрипел Ласситер и, обойдя стол, приблизился ко мне.
Меня не назовешь миниатюрным, но рядом с ним я выглядел подростком.
Дверь караулки открылась, и вошел второй охранник. На немой вопрос Ласситера он отрицательно покачал головой.
Сержант метнул на меня злобный взгляд:
— Где пистолет?
— О чем ты? — поинтересовался я. Мне стоило больших усилий говорить без дрожи в голосе.
Свирепая физиономия Ласситера побагровела, поросячьи глазки сверкнули бешенством.
— Подними руки!
Я стоял неподвижно, задрав кверху обе руки, пока он деловито и тщательно ощупывал меня. При каждом прикосновении его пальцев я вздрагивал, словно меня били кувалдой.
— Куда ты его дел?
— Что? — переспросил я, продолжая разыгрывать полнейшее непонимание.
Огромная волосатая ручища схватила меня за ворот пиджака. От Ласситера нестерпимо разило перегаром и чесноком.
— Где пистолет? — Он слегка встряхнул меня, и мои шейные позвонки жалобно хрустнули.
Я понимал, что он провоцирует меня на какой-нибудь опрометчивый поступок. Стоило дать ему малейший повод, и он избил бы меня до полусмерти. Я не был настолько самонадеян, чтобы рассчитывать справиться в одиночку с тремя костоломами.
— У меня нет при себе оружия и никогда не было. Понятно?
Взмахнув левой рукой, он отвесил мне звонкую оплеуху. Если вас никогда не били по лицу бейсбольной битой, вам не понять ощущения, которое мне пришлось испытать. Я замахнулся, чтобы ответить тем же, но вовремя удержался. Будь он один, я, вероятно, рискнул бы схватиться с ним, но находящиеся в караулке два охранника исключали возможность справедливого единоборства.
— Чего ждешь? — оскалился он. — Бей!
— Я пальцем тебя не трону! — нервно засмеялся я. — Мне еще не надоело жить.
Он встряхнул меня еще раз, и мои зубы мудрости зашатались, словно пьяные. Наконец он грубо оттолкнул меня:
— Что тебе нужно в нашем городе?
— Собираю материал для статьи. Разве это запрещено?
— Какой материал? — Его глаза сделались настороженными и подозрительными.