Храбрость моя испарилась. Из меня точно выпустили воздух.
— Не знаю, — смиренно сказал я. — Я не решился прослушивать ее в одиночестве. Для этого я и просил вас прийти.
Я закрыл балконную дверь и окна, несмотря на теплый летний вечер. Я жил на самом верхнем этаже, соседи еще не вернулись после летнего отдыха, но все равно — я смертельно боялся, как бы кто-нибудь не подслушал голос Свена.
— Я думаю, нам с Кристианом… можно…
— Можно, — сказал Карл Юрген. — Давай включай.
Я включил магнитофон. Загорелась зеленая лампочка. Я отпер ящик письменного стола, вынул коричневый портфель, извлек из него полученную от Ужа кассету и поставил ее на магнитофон.
Кассета стала медленно вращаться. Сначала мы не услышали ни звука. Я понимал почему. Уж включил магнитофон, как только услышал звонок в дверь, потом тихонько подкрался к глазку, потом вернулся на свое место за письменным столом.
И верно. На магнитофоне послышались первые звуки. Сначала звук торопливых, крадущихся шагов, потом к столу придвинули стул — П. М. Хорге уселся на свое место.
— Войдите! — крикнул он.
Дверь открылась, и вошел Свен.
— Добрый вечер. Меня зовут… Меня зовут Ханс Олсен.
— Милости прошу, господин Олсен. Садитесь, пожалуйста.
Под Свеном скрипнул стул. На короткое время водворилась полная тишина. В старых серых брюках и красной ковбойке сидел Свен в конторе П. М. Хорге. На умном грубоватом лице под копной светлых волос были, вероятно, написаны смущение и нерешительность.
— Чем могу быть вам полезен, господин… гм… Олсен? — спросил Уж, то есть П. М. Хорге.
— Вы занимаетесь сбором информации. Я увидел объявление вашей фирмы. Не знаю, сможете ли вы.
Свен умолк.
— Практически я могу все, господин Олсен, — заверил Уж своим пискливым, вкрадчивым голосом.
— Дело в том. — начал Свен и снова умолк.
— Сохранение тайны — первая заповедь такой фирмы, как моя, — заявил Уж. — Сбор и передача информации происходят совершенно конфиденциально. Вы, конечно, понимаете, что такая фирма, как моя, не могла бы существовать, не придерживайся я строжайшего соблюдения тайны. Все сказанное в этой комнате останется между нами. Все мои клиенты всегда были довольны. Я получал разного рода задания и, могу сказать, выполнял их всегда к совершенному удовлетворению клиентов. Именно потому, что, как я всегда повторяю, фирма, подобная моей, может существовать только при условии строжайшего сохранения тайны. Так что если вы чего-то хотите.
— Я хочу, чтобы вы проследили за одной дамой, — сказал Свен.
— За вашей женой? — немедленно подхватил Уж.
— Нет, — сказал Свен. — Я не женат, я.
— Отлично, — сказал Уж. — Мы можем это сделать. К сожалению, должен вас предупредить: такое поручение обойдется недешево. Это я к тому, чтобы узнать, хотите ли вы, чтобы за ней следили несколько часов в день, целый день или круглые сутки?
Свен, очевидно, весь съежился.
Я посмотрел на Эрика. Он поник на стуле, от него словно бы осталась половина. Мой брат уставился в свой стакан, а Карл Юрген смотрел в дальний угол на потолке. Меня так и подмывало разбить проклятый магнитофон. Но ведь кто-то убил Свена. Не зря Свену пришлось сидеть на стуле перед П. М. Хорге, «Советы и информация».
— Круглые сутки, — сказал Свен. — Хотя вообще-то. — Казалось, он обращается прежде всего к самому себе. — Может, это и ни к чему. Ладно, пусть будут круглые сутки.
— Гонорар. — начал Уж.
— Это роли не играет, — сказал Свен. — Какой вы хотите получить задаток?
Уж пытался прощупать почву.
— Работа будет изнурительная… Ну, скажем, тысяча крон… О, большое спасибо…
По-видимому, Свен тотчас извлек деньги из кармана брюк.
Он всегда распихивал деньги просто по карманам. Возможно, это как-то было связано с его комплексами. Впрочем, не знаю, я не психолог.
— Имя дамы и ее адрес? — спросил Уж.
И опять возникла небольшая пауза.
— Фру Карен Холм-Свенсен, — сказал Свен. — Она живет на Мадсерюд-Алле, дом 225.
Эрик привстал со стула, похоже было, его сейчас хватит апоплексический удар.
— Сядь, Эрик, — спокойно произнес Карл Юрген.
— Мы дослушаем пленку до конца. Потом поговорим.
Эрик сел. Он налил себе еще коньяка. Руки у него дрожали так, что бутылка стукнулась о стакан.
— Давай дальше, Мартин.
Я перевернул кассету и снова включил магнитофон, мне было очень скверно.
Опять послышались крадущиеся шаги, потом к столу придвинули стул.
— Войдите. — Дверь открылась.