— Алексея Толстого «Хождение по мукам». Меня послали за гвоздями на склад. Я встретил Стаха, он шел на работу. Под мышкой пес книгу. Дал мне почитать. Обещал принести «Манифест».
— Ага… Откуда у парня такие книги?..
— Он сказал, дала одна знакомая учительница…
— Ага… стеллажи… стеллажи… полки… Все должно быть разложено по полкам раз и навсегда. Все — целый мир: люди, вещи, события. Пронумеровано, чтобы знать, где что лежит. Это, Юрек, уже не только немецкая аккуратность. Это целая философия. Что такое философия… знаешь?
— Я читал философов. Платон мне понравился… «Апология Сократа», «Пир». Мне понравилось, как он умеет поставить все с ног на голову.
— Значит, вычитал ты не больно много… Я думал, ты мне больше расскажешь… Потому что Платона я не читал. Но прочту… чтобы пощупать самому… Не люблю верить на слово. Говорят, он идеалист… Я думал, ты мне что-нибудь на сон расскажешь… Ох, полочки, полочки, до чего ж вы твердые. Худые времена вспоминаются, когда лежишь на этих досках… На кой черт Злотому столько полок?
— Он собирается открыть швейную мастерскую. Хочет шить одежду, которую немцы распределяют по талонам.
— Смотри, какой проныра. Помещение получил после евреев. Машины раздобыл, отнятые у евреев… Состояние наживает на евреях. Шакал…
Предприниматель, которого Секула прозвал «Злотым», был упитанным мужчиной средних лет в безукоризненно сшитом костюме. Лицо его описать было невозможно. Если бы художнику пришлось делать его портрет, он оказался бы в затруднительном положении. На массивном золотом браслете Злотый носил золотые часы «тиссо», немагнитные, водонепроницаемые, с секундомером. «Плоские, как лист, а?» говаривал он. К браслету был подвешен брелок — отлитый из золота знак зодиака.
— Знак проститутки и подлеца, — говорил о подвеске Секула. О приближении Злотого можно было догадаться по скрипу ботинок.
— Сапожник ставит мне на подошве между слоями кожи специальную прокладку. Она-то вот и скрипит. Мне все время кажется, что я хожу в новых ботинках, но самое главное, что другие тоже так думают. Это внушает клиентам доверие.
С рабочими Злотый болтал много и держался запанибрата. «Ребята, ставлю литр после окончания работы!» Он сокрушался, что сейчас нет никаких спортивных состязаний.
Секула храпел до конца рабочего дня. В последнее время он частенько не смыкал по ночам глаз, принимая участие в рождении великого дела… Он налаживал связь со «Спартаком» [14], с «Союзом борьбы» [15], с отдельными товарищами, которые ощупью пытались найти путь в обступившем их со всех сторон беспроглядном мраке — как это было трудно и опасно! Разве можно знать заранее, каким стал человек по прошествии нескольких лет? Человека не положишь на полку, с тем чтобы снять через некоторое время оттуда и, сдунув пыль, завести, как механическую куклу.
Короткий тяжелый сон не принес настоящего отдыха, и на улице на ярком свету Секула щурил глаза. Выйдя из парадного, они с Юреком шагали домой, в сторону Воли, вдоль стен гетто.
— Что за чертовщина? Спаги какие-то или самоеды, — забеспокоился Секула.
Вдоль стен гетто, вдоль железной решетки у костела Карла Борромея торчали расставленные ровно, точно колья в заборе, чудные солдаты. Черные мундиры со светлыми манжетами. Каждый перепоясан крест-накрест холщовым патронташем. Винтовки маленькие, как детские ружья. Из-под огромных раскалившихся на июльском солнце стальных касок по лоснящимся лицам стекают струйки пота. Замерев, глядят они в окна домов за стеной гетто, и только глаза у них живые — подстерегающие.
Один из них занял пост возле статуи богоматери в сквере. Вот он резким движением поднял винтовку, словно вырвал ее у себя из-под ног, и прицелился.
Секула и Юрек остановились. Секула первый заметил человека, высунувшегося из-за ковра, развешенного на балюстраде балкона. Он сжал кулаки, поднял руки. Замахал ими в воздухе.
Солдат тщательно прицеливается и стреляет. Из-за ковра выскакивает, как марионетка в кукольном театре, видимый по пояс человечек, трясет рукой, словно ее ошпарил. Солдат, не отнимая приклада от плеча, перезаряжает и стреляет снова. Человек перевешивается через балюстраду, падает с балкона и вместе с ковром исчезает за стеной. Старушка на паперти костела громко вскрикнула, плечи у нее начинают вздрагивать от плача. Она только что помолилась, и ей, наверное, казалось, что теперь дела в этом мире пойдут на лад.
Секула молча идет рядом с Юреком, не разжимая стиснутые в кулаки руки. Где-то около Вроньей неудержимый поток мыслей, вернее чувств, вырвал у Юрека из горла слова: «Зайка спал впотьмах…» Это прозвучало до того глупо, что Юрек даже испугался. Секула посмотрел на него пристально и хмуро.
14
«Спартак» — молодежная социалистическая организация, впоследствии влившаяся в Союз борьбы молодежи.
15
«Союз освободительной борьбы» — создан в июле 1941 года, выдвигал лозунги вооруженной борьбы против немецких оккупантов в союзе с советским народом. Сыграл значительную роль в организации сил Сопротивления, в установлении связей и сотрудничества между революционными и патриотическими группами.