-Привет! - наконец, из здания университета показалась толстенькая девушка с волосами, убранными в “пучок” на затылке. Путаясь в красное пальто, которое она не потрудилась застегнуть, Катя направилась прямо к ожидавшим её молодым людям.
-Давно не виделись, - приобнял её Миха. – Говорят, у вас тут олимпиаду провели?
-Да какая олимпиада, о чем ты, - отмахнулась девушка. - Времени вообще нет, кафедра проектирования и эксплуатации газонефтепроводов - круче разгрома фашистов под Москвой. Кстати, о разгромах, правду про сегодняшний день говорят?
-А что говорят? - влез Славик, не потрудившись даже представиться.
-Про акцию протеста против освобождения подозреваемых в... ну, сам знаешь, - Катя огляделась вокруг, мимо проходило большое количество народа, но их никто не слушал.
-Чего занервничала-то? - усмехнулся Михаил.
-Да все эти фанатские штучки у нас не жалуют, - призналась девушка. - Проблем много, мол, мы же будущее страны, нам учиться надо, а не лезть в эти общественные движения. Меня отец даже в студенческий городок не отпустил жить из-за этого. Тем более что в универе и так есть все, что нужно: студенческий совет, спортивный комитет.
Получалось, что жизнь студентов РГУ Нефти и Газа укомплектована полностью, времени для неформальных идей у учащихся не имеется. Тогда откуда Катя слышала про акцию, уж не из студенческого ли городка, в котором ни один нормальный родитель своему ребенку проживать не позволит?
-Это не наши организовывают, - честно ответил Миха. - Фанаты какие-то. Так что твоя совесть может быть чиста.
-Жалко, я надеялась с вами пойти, - расстроилась Катя. - У меня изучение компьютерного практикума перенесли, думала как раз посмотреть, кто там соберется.
-Уж явно никто из ваших, - хихикнул Еремей, усмотрев в толпе снующих студентов девицу в синем пиджаке с бриллиантовой брошью.
-А как же папа? - спросил Михаил, беря Катю за локоть. - Он же потом с нас 3 шкуры сдерет, если с тобой что случиться.
-Папа работает, - коротко ответила девушка, закинула на плечо сумку и, запахнув пальто, пошла по Ленинскому проспекту в сторону центра.
21 декабря 2011-го года лозунг «Православие или смерть!», использовавшийся, в том числе, религиозно-политической организацией Союзом православных хоругвеносцев, в судебном слушанье был признан экстремистским, вследствие чего оказался в Федеральном списке экстремистских материалов Министерства юстиций России. Признание использования лозунга незаконным стало очередным результатом массового применения судами статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации. В конце 2011-го года бытовало мнение, что применение указанной статьи может и будет использовано для преследования противящихся действующему режиму власти людей, что «по сути, в данной формулировке статья 282-я стала поводом спорить о вкусах и сажать за вкусовое несоответствие» (с) a_nikonov.
Серьезная политическая партия осуждает всякую подлость, если она не включена в программу партии. (с) В. Швебель
Москва, на час меньше до дня Х
#толерантность
#манежка
Егор с силой потряс баллончик с краской, тварь китайского производства отказывалась нормально работать. Толи от холода, толи от неровного нажима, но распылителя надолго не хватило: он врезался в держащий его штырь и больше назад уже не поднялся. Парень раздосадовано сунул баллончик в карман, отойдя на несколько шагов назад.
Белый забор, отгораживающий линию электропередач у Кронштадтского бульвара, состоял из бетонный плит неровной формы. На таких хорошо было рисовать “свастику”, плиточный рельеф сам подсказывал, куда направлять распылитель, чтобы получилось ровно, а не как у малолеток, наспех рисующих на заднем дворе школы. В этот раз, правда, свастику строго запретили, потому что “никаких признаков принадлежности” быть не должно. Просто люди пришли показать свое отношение к одной незначительной проблеме.
Надпись на заборе гласила “Кто ответит?”, недалеко от Егора один из товарищей по фан-клубу рисовал на таком же заборе фразу “Не простим”. Парни, молча, переглянулись, товарищ спрятал лицо за красным фанатским шарфом и, молча, скрылся в потоке людей.
Никакой организации не было в помине. За несколько дней до акции выяснилось, что власти сбор согласовывать не собираются, Егор даже думал, что отменят все до лучших времен, например, на 40 дней после убийства или даже на “через год”, но активизировались новостные порталы, место и время акции разнеслось по блогам, сопровождаемые короткими инструкциями. Молчать. Флагами не размахивать. Это народный сход.