Подход с точки зрения поколения открывает новый взгляд на диссидентское движение, который выходит за рамки определения его как движения группы людей, преследующих определенные политические цели. Такой подход предлагает особый взгляд на социальные условия, сделавшие возможным возникновение этого движения. В Советском Союзе диссидентство по сути являлось феноменом социологического поколения, возникшего в особых условиях. Нонконформистское и оппозиционное поведение проявлялось и раньше, но это собственно диссидентское движение возникло в 1960-е годы и просуществовало длительный период времени. Упорство диссидентов можно объяснить, только если принять во внимание факторы, которые сделали возможными относительно устойчивые социальные связи между участниками этого движения. Чтобы показать эту связь более наглядно, исследуем подробнее характер поколения, в котором диссидентство вызрело.
Так называемые шестидесятники — социологическое поколение, из которого в 1960-х годах возникло советское диссидентское движение — заняли центральное место в российской дискуссии конца 1980-х — начала 1990-х годов, исследовавшей период «оттепели» из социологической перспективы. В этом процессе вызывало особые затруднения определение границ и критериев принадлежности. С одной стороны, существовало общее согласие по поводу того, что шестидесятники были меньшинством в своей возрастной группе. Но многие авторы пытались расширить временные границы этого поколения, чтобы причислить к нему людей других возрастных групп, которые разделяли ценности шестидесятников.
Основываясь на результатах моих собственных эмпирических исследований, и особенно исходя из того, какие исторические события воспринимались ими как определяющие, я не считаю указанный подход оправданным. Это поколение было объединено общим опытом знаковых событий, которые имели место в период политической и культурной социализации, т. е. в возрасте между шестнадцатью и двадцатью пятью годами. Для подавляющего большинства участников диссидентского движения это были — как и для большинства людей их возраста — события 1956 года: в первую очередь XX съезд КПСС, а также венгерское восстание, его подавление советскими войсками и протесты в Польше. Это четко отделяет шестидесятников от предыдущего поколения, представители которого считают самым главным событием в своей жизни Вторую мировую войну. «Мы — дети Двадцатого съезда» — это была типичная самоидентификация многих известных диссидентов. «Речь Хрущева прогремела как взрыв бомбы и в то же время породила надежду на то, что все будет по-другому. Но в то же время Хрущев послал войска в Венгрию, чтобы подавить революцию. И все иллюзии, все надежды исчезли».
Стержень поколения «шестидесятников» состоял из людей, рожденных в период с 1931 по 1940 годы, которые пережили события 1956 года в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти лет. В то время как границу, отделяющую их от военного поколения, можно описать достаточно четко, граница, отделяющая их от последующего поколения, более размыта. Причиной этого является тот факт, что период «оттепели» в СССР длился несколько лет и реформы, которые начались в 1956 году, имели вплоть до середины 1960-х определяющее значение для социализации более младших возрастных групп, рожденных примерно до 1945 года. Некоторые авторы считают, что «эпоха 1960-х» длилась с 1956 до 1968 года.
Даже несмотря на то, что те же события повлияли на всю советскую молодежь этого периода, только меньшинство этой возрастной группы можно отнести к поколению шестидесятников по той причине, что эти события воспринимались по-разному в зависимости от социального окружения, в котором проходил процесс взросления. В советском обществе того периода имелись большие социальные и культурные отличия с социально-пространственной точки зрения: между столицей и провинцией, между городом и деревней, между разными уровнями иерархической структуры поселений. Этим объясняется то, что социальные инновации зарождались в больших городах, в основном в Москве и Ленинграде, и оказывали влияние на другие части страны только спустя некоторое время. Например, в то время как в Москве диссиденты в конце 1960-х активно выступали публично, проводили открытые собрания и публиковали петиции, в провинции действовали в основном законспирированные группы, подпольно распространявшие листовки, — стадия, которую столица давно прошла. «Оттепель» и новые модели поведения стали достоянием прежде всего москвичей. Доступ к текущей информации, возможность контактов с иностранцами и встречи с известными людьми — все эти возможности были ограничены пределами Москвы. Почти все известные представители науки, культуры и искусства стремились в Москву, где они могли найти лучшие условия для работы и жизни и где контроль со стороны властей был менее жестким. В Москве сложились наиболее благоприятные условия для возникновения особой атмосферы «вольнодумства», которое сформировало благодатную почву для политического протеста и «второй культуры». Поэтому «шестидесятники» были московским и ленинградским явлением, чье дальнейшее влияние распространялось на ограниченный слой интеллектуалов в нескольких крупнейших городах.