Разговаривая, он имел привычку перекатывать в руке шарики от подшипника. Как-то раз дурачок, который целый месяц жил в шайке на положении шута, неудачно сострил про эти шарики и получил один из них в лоб.
Перекатывал он их и теперь. Парадоксально, но Бурый решил, что это хороший знак.
Второй мотоциклист — сухонький мужик с остроносым ястребиным лицом — развязал мешок.
— Вот, армяшку приволокли. Говорит, жил в каком-то поселке, надоело, ушел на поиски лучшей доли, мля, — осклабился Волосатый, как фокусник кролика вытащив из мешка за шкирку подростка лет пятнадцати. — Ну, говори дорогой, откуда-куда путь держишь.
— Я уже все сказал.
Вряд ли мальчишка не понимал, куда он попал и что ему светит. Скорее, наоборот, отлично понимал, и это была не бравада, а истерика. Бурый и не такое в жизни в видал. Вот и голос парня сломался, в конце фразы сорвался на писк
— А ты повтори, мартышка, — Волосатый занес было ногу, обутую в «Коркорен», для удара. Эти зализанные, с лакированным носком ботинки Бурый считал жутко непрактичными, для зимы они вообще не годились, но Волосатый любил щеголять в них. Неужели испачкает?
Не дожидаясь этого, Бурый его остановил.
— Не-а. Так дело не пойдет. Мы ж не звери. Как тебя зовут, пацанчик?
— Даниелян.
— Самый умный из армян, да? Что мне твоя фамилия… Имя у тебя есть?
— Армен.
— А я думал Ваня… Вот что, Армен, пошли с нами. Расскажешь побольше про ваш городок. Мы же соседи, в гости ходить будем.
Он положил руку ему на плечо и в сопровождении Деда повел в свою палатку, подмигнув по пути Волосатому. Тому нельзя было доверять такое тонкое дело как допрос. Сколько баб и рабов изувечил. Дедуля провернет это не в пример лучше. У него любой как Паваротти запоет.
Глава 7. УКП
Демьянов еще раз оценивающе посмотрел на сопровождавшую генерала тройку.
— Это и есть ваш спецназ ракетных войск?
— Батальон охраны и разведки, — ответил генерал. — С диверсантами из «Дельты» или с SAS столкнуться не пришлось, но думаю, не оплошали бы. Вообще, страна готовилась к войне намного серьезнее, чем это было известно дяде Васе перед телевизором. Но делать все приходилось скрытно, как Германии после Версальских соглашений.
— Поздно спохватились, — сквозь зубы процедил майор, словно слова разбередили старую рану. — Когда враги за жопу начали брать, то есть за капиталы. Надо было лет на десять раньше. А после Ливии, Сирии и Ирана даже в Зимбабве всем уже было все понятно…
— Для начала надо прочесать город, — вернул его к обсуждению дел генерал, — Административные здания, конторы проектных институтов, военные комендатуры. Чувствую, придется от души порыться по «секреткам». Взломщик у нас есть, — он указал на одного из спецназовцев — мужика, похожего на маленького кабана-секача.
Тот вежливо кивнул Демьянову. Взломщик он ясное дело был не по компьютерной защите — на хакера не похож, но майор не сомневался, что ломать придется обычные сейфы из металла. Хотя неизвестно еще, что сложнее.
— Не думаю, что мы найдем бумагу, где крестиком обозначен вход, — продолжал Савельев. — Но по косвенным сведениям можно понять многое.
— Будем, значит, как шпионы выуживать информацию между строк.
— Да. А еще рыться по заброшенным зданиям среди гор трупов. Думаю, в этом у ваших людей больше опыта. Мои больше на противодиверсионную работу натасканы.
— Понятно, — хмыкнул Демьянов. — Ваши, выходит, солдаты, а мои — мародеры?
Генерал, похоже, именно это и имел в виду, так как знал историю их злоключений в Новосибирске.
— Прежде чем ехать в город, предлагаю поискать еще в одном месте, — вместо ответа сказал он.
Автомобили остановились, не заезжая на территорию того, что раньше было воинской частью. Демьянов и генерал с сопровождающими шли первыми, остальные за ними. Все были с надвинутыми капюшонами и в противопылевых респираторах. Хоть и негерметично, но работать не так мешает.
Дозиметрист, пошаманив над прибором, доложил, что уровень радиации не отличается от того, который он замерил в городе. Наземный взрыв годичной давности по сравнению со свежей утечкой из хранилища отработанного ядерного топлива значил не так много.
— Сюда! — генерал Савельев остановился перед поваленным забором и остатками железных ворот с кованной красной звездой, которую почему-то не сменили на орла. Вдалеке виднелись развалины нескольких корпусов. На бетонке, которая одна не пострадала от близкого взрыва, виднелись следы грязи от шин. Кто-то уже наведывался сюда после войны.