Места для приглашенных гостей были огорожены перилами и напоминали старинные судейские ложи. Они уже были заполнены, и там оказалось куда больше уроженцев тяжелых миров, чем ожидала Сассинак. Это подтверждало слухи о готовящемся перевороте. Она с трудом отыскала три свободных места и заняла их вместе с Айгаром и одним из вефтов. Десантники и второй вефт постарались сесть так, чтобы видеть ее.
Сассинак никогда особенно не интересовало устройство зала Верховного Совета. Несколько раз она разглядывала его на открытках, и тогда в центре внимания находились судейские места и герб Федерации. Теперь она увидела и высокий потолок с драгоценными люстрами. За трибуной и судейскими креслами с высокими спинками возвышался как минимум трехметровый герб Федерации, переливавшийся в сумеречном освещении всеми цветами радуги. Сассинак поняла, что места для публики, несмотря на то что было еще рано, почти заполнены. В дальнем конце образованного делегатскими местами полукруга находилась еще одна огороженная пластиком ложа, в ней сидело всего несколько человек, и Сассинак решила, что это свидетели. Она не могла как следует разглядеть их и не знала, появились ли там Лунзи и Форд.
Начали прибывать делегаты, сопровождаемые почетным эскортом Федеральных сил. Каждое делегатское кресло представляло собой отдельную защищенную капсулу, снабженную компьютером, — было видно, как прибывающие делегаты проверяют оборудование. Цветные лампочки означали мнение делегата при голосовании. Стоявший на трибуне служащий бубнил в микрофон пояснения по процедуре голосования.
Запах серы, заставивший нос поморщиться, свидетельствовал о появлении лети, выглядевших как странная геометрическая конструкция из бледно-жёлтых грибов-дождевиков. Они скрылись за спинками своих кресел и закрыли переднюю панель — Сассинак была уверена, что внутри они откроют запечатанные пакетики с серой, наслаждаясь ее запахом, который не выйдет за пределы герметичной кабинки. Появилась и пара бронтинов, тихо общавшихся на своем фыркающем языке. Сассинак никогда еще не видела бронтинов, разве что на фотографиях, и в жизни они показались еще более похожими на бледно-голубых плюшевых лошадок. Трудно было поверить, что они лучшие математики из всех рас, входящих в Федерацию. Увешанный церемониальными цепочками рикси вышагивал очень осторожно, раздраженно щелкая клювом. Следом примчался еще один рикси, сжимая в когтях правого крыла сетчатую сумку и, как показалось Сассинак, бормоча извинения. Делегат вефтов явился в присущем ему от природы виде, чем сильно удивил публику. Но чуть позже Сассинак сама удивилась собственному удивлению — ведь он представлял здесь свою расу, зачем же ему пытаться подражать людям?
И вновь она удивилась, увидев сетти. После всего, что произошло, она ожидала, что те вряд ли явятся сюда невооруженными. Но они явились — со своими сияющими хвостовыми узорами и ожерельями и бьющими по полу хвостами. Сассинак не смогла ничего прочесть по их физиономиям. Их черепообразные морды вполне могли выражать уверенность. Внезапно Сассинак задумалась о том, существует ли для сетти политика и понимают ли они ее так, как люди. Все ли сетти поддерживают Сека и замешаны в этом вторжении? Или спасение собственных Послов не входило в его планы?
Она мысленно одернула себя. Интерпретация политики сетти не входит в ее обязанности, она и так сделала немало. Правильно или нет, но она приняла на себя часть этих проблем. Она осторожно огляделась. Темные фигуры на балконе скользили от одного скопления аппаратуры к другому. Внезапно вспыхивали лучи прожекторов, делались толще или тоньше, меняли цвет и пропадали. Трибуна вдруг вспыхнула невыносимо ярким светом, который быстро снизился до туманного.
Шум в зале нарастал, прокатываясь волнами от одного края к другому. Сассинак показалось, что в зале стало холоднее. Вошли присяжные в развевающихся темных мантиях и завитых «седых» париках, одинаково странных на людях и инопланетянах. Сассинак подумала о том, кто и когда придумал подобную одежду для судейских чиновников и почему она до сих пор не изменилась.