— Другое дело. — Улыбнулась она в ответ.
Тем временем раздался чпокающий звук, когда пробка была выдернута из бутылки. Хильда поставила на стол пару бокалов и какую-то несуразную закуску. Алексей разлил вино по ёмкостям и, подняв один, произнёс:
— С пятым годом наших тайных встреч.
— Надеюсь, не последним. — Поддержала тост Хильда и пригубила напиток.
Они действительно уже пять лет тайно встречались, пока Арвинга нет дома. Тот вроде ничего не подозревал, а если и догадывался, откуда нет-то-нет появляются букеты, то не спрашивал — если что-то имело ценность, мать ему и так скажет.
Нельзя назвать их встречи отношениями или, того хуже, влюблённостью, скорее это была просто взаимная поддержка одиноких родителей. Они встречались, пили, ели, общались, если ситуация позволяла, то Алексей оставался на ночь. В самом начале они заключили своего рода договор, что насколько бы далеко не зашли эти встречи, никаких обязательств не последует — все были в выигрыше.
Конечно, отрицать тот факт, что Алексей смотрел на Хильду несколько иначе, нежели она на него, нельзя. Однако Хильда это видела и порой осаживала партнёра — кратко, но доходчиво.
Сегодня он ушёл достаточно быстро — и двух часов не прошло. Арвинг мог вернуться раньше, чем ожидалось, и потому пара решила сегодня не засиживаться.
Выехав из города, Оля с Арвингом в очередной раз подивились, оглядывая пейзаж, насколько тёплая осень в этом году. Арвинг на своей памяти такой не помнил, да и Хильда тоже. Сейчас самое начало октября, а температура стоит, как в июне, и ниже плюс двадцати не опускается. Природа, словно немного в шоке от такой погоды, не знает как себя вести. Листья опадают, но как-то нехотя. Трава желтеет и этот её золотистый цвет тёплыми октябрьскими вечерами смотрится божественно, но непривычно.
Вечерело, рейс был ночной. Такси въехало на территорию Пулково. Оля повернулась к Арвингу.
— Не провожай. Езжай домой, пока таксист не уехал.
— Да я только…
— Езжай — я не маленькая. Долгие проводы — лишние слёзы.
— Вредная ты, обнять-то хоть дашь, пока тут ещё?
— И поцеловать дам!
— Ну, тогда…
Ольга подтащила его за ремень к себе и их губы слились. Но это продолжалось совсем немного — девушка отстранила его от себя, столь же резко, как и притянула.
— У матери понабралась повадок. — С укоризной сказал он.
Вместо ответа девушка его оттолкнула с надменной улыбкой.
— Будешь мне изменять — убью обоих! — Уже без улыбки сказала она.
— Не буду, обещаю. — Сказал он, пятясь к по-прежнему стоящей машине такси.
Девушка показала ему большой палец и развернулась. Он тоже не стал долго смотреть ей вслед и искушать судьбу на тему такси — лучше сесть, пока оно тут. Водитель приветливо улыбнулся клиенту, не сразу поняв, что вёз его сюда.
— Поедем куда?
— Обратно.
— А?.. А, снова вы. Проводили быстро.
— Да… Долгие проводы — лишние слёзы.
— Тоже верно, ну, поехали.
Машина тронулась легко и непринуждённо, без скрипов, тресков и иных тревожных звуков. К этому времени совсем стемнело, лишь на западе ещё было видно зарево заката.
Хильда в ожидании возвращения сына, как обычно, стояла у окна, скрестив руки на груди, и глядела в небо. С приходом темноты небо закрыли внезапно появившиеся тучи, набежавшие откуда-то с севера. На окно брызнули первые капли дождя, по стеклу ударил сильный порыв ветра. Хильда поспешила закрыть форточку, в которую сильно дунуло довольно холодным воздухом. Видимо, осень всё-таки решила наверстать своё.
По небу неслись тучи, по окну бежали многочисленные струи воды, сливавшиеся в сплошной поток. Небо озарила яркая вспышка молнии, и сразу же за ней ударил гром. Это случилось настолько неожиданно, что Хильда интуитивно отскочила от окна. Поняв, что ничего опасного нет, она вернулась на место чуть более напряжённой, чтоб быть готовой к новым разрядам молнии и ударам грома. И они последовали. Над Санкт-Петербургом разразилась настоящая буря, какие тут редко увидишь. Да и гром в октябре дело нечастое.
Она приложилась лбом к холодному стеклу и смотрела в небо чуть выше крыши дома напротив. Ей припомнились подобные ночи в Ирии. Когда все валькирии спешно слетались в свои гнёзда, чтобы не промочить крылья. Да — вот оно, пожалуй, преимущество людей — нет крыльев. Если промокнешь, нужно всего лишь высушить одежду. Не надо осторожно высушивать крылья, а потом приводить их в порядок, чтоб все перья легли как надо.
Очередной разряд молнии случился позади её дома, отбросив чёрную тень на соседнее строение. Видимо, основной фронт проходит. Следующий разряд вновь произошёл там же. На миг ей показалось, что что-то в тени изменилось — самую малость. Она напрягла зрение и внимательно ждала следующего разряда.
Вспышка случилась дальше и тень от кромки дома оказалась на уровне предпоследнего этажа здания напротив. И на кромке крыши действительно была ещё одна новая деталь, которой раньше не наблюдалось — к тени дома добавилась тень крылатой фигуры. Хильда отскочила от окна, закрыв рот ладонью. На расстоянии нескольких шагов от окна она всё же увидела, как во время следующего разряда очертания ангельского силуэта изменили местоположение.
«Он на крыше!» — обожгла мысль.
Он вернулся тогда, когда Хильд уже и не надеялась увидеть его. И что хуже всего, он знает, что она видела его. Архангелы всё знают, каждую мысль тех, кто поблизости. Так что прятаться нет смысла.
Хильда на ватных ногах прошла в коридор и, обув первые попавшиеся ботинки, вышла на лестницу.
Вспыхнула опять молния, но тени ангела там уже не было.
Чтобы хоть как-то оттянуть неприятную встречу со старым знакомым, Хильда пошла пешком. Да и не дело в грозу на лифте ездить — свет пропадёт ненароком и сиди, пока снова не дадут.
Этаж за этажом она поднималась по лестнице. Вот уже осталось менее одного пролёта. «Дверь на крышу, скорее всего, заперта» — подумала Хильда. Хотя, скорее не подумала, а дала почву для размышлений Михаилу. Её ожидания увенчались быстрым откликом — раздался сильный удар, и эта дверь упала и проехалась по ступенькам, пока не упёрлась в стену. Сверху отчётливее стали слышны шум дождя и завывание ветра. Но словно по самой крыше капли не били.
Хильда встала на первую ступень последней лестницы — не более шести метров отделяют её от выхода. Она собралась с духом и, придав себе достойную осанку и взгляд, направилась в проход.
Выйдя на крышу, она убедилась, что сюда не упало ни одной капли дождя. Чёрный гудрон, которым покрыта крыша, был абсолютно сух. Он подняла глаза и увидела перед собой архангела Михаила. Он стоял спиной к ней и смотрел на удаляющиеся отсветы молний, которые размывались за туманом ливня.
— Здравствуй, Хильд. — Прозвучал его голос. Не громко, но и не тихо — ровно так, чтобы она это услышала. — Как поживаешь?
— Я не жалуюсь.
— И правильно. Как наш наследник — жив ли он, здоров?
— Я же сказала — мне не на что жаловаться.
Архангел повернулся к ней.
— Ты не глупа и, думаю, ты ждала меня. Ведь осталось одно испытание — остальные уже случились. Не поверю, если скажешь, что не следила.
— Следила… — Хильд опустила глаза. Спорить бессмысленно.
— Ну, стало быть, Я не стал неожиданностью. Это хорошо. Я принёс тебе благие новости.
Хильда решила смолчать и дождаться, пока архангел не закончит.
— Всё начнётся через две недели. Только что Я был на Совете — последнее испытание будет явлено миру в день солнечного затмения и в тот же день будет предъявлен ультиматум нашему дорогому Мессии. Как он, кстати, перенёс твою пропажу?
— Я не искала встречи с ним.
— И правильно. Ты умница, Хильд. А значит, ты понимаешь и то, что если по каким-то причинам Люцифер сможет отстоять этот мир, то твой сын станет следующим.
— Я бы с радостью тебе отказала, но понимаю, что не в силах.
— Я же говорю — ты умница. Но и Я не глуп. Он должен оставаться здесь — в этом городе.