Мне удивителен дождь - как он, перестав, долго молчит, а потом начинается тихим шуршаньем, или вдруг грянет по жести, и не успокоишь - мне же, проснувшись, никак не шуршится на кухню, грянуть босыми пятами в паркет неохота…
Утро всемирной ревности и зависти, но тихой и спокойной яичницы… Яичница "Доброе, блять, утро" - это когда спросонок, - о, я раб привычек!, - вместо карри щедро сыпешь в сковороду кайенский перец.
В последнее время настроение жутко неважнецкое. Видимо, осень даёт о себе знать. Встаю, с трудом ползу до работы – пока вроде ещё не собираются увольнять, выпиваю чашку кофе и начинаю приходить в себя. На днях перешёл с «аськи» на «скайп». Мне и интерфейс по душе, и звоню всем подряд. Всё больше сказочникам…
Кто-то любит играться словами, часто используя в своей речи настоящие каламбуры, переделанные народные пословицы, приобретающие, как мне кажется, такое близкое, понятное, современное звучание, как например:
Любишь кататься – люби и катайся.
И волки сыты, и овцы целы, а пастуху вечная память.
Не плюй в колодец – там никого нет!
Баба с воза – и волки сыты, и мужик дальше поехал.
Интересны и афористичные выражения вроде:
Бабло победит зло.
И другое тоже, очень интересно, например:
Эхо Эзопа…
Я ненавижу рабство. Когда в Вавилоне были выборы, я голосовал за мэра-аболициониста. Он, конечно, еще худший вор, чем тот, кого все-таки избрали, но зато он обещал отменить рабство.
«Единственная разница между трагедией и комедией состоит в том, что в комедии люди находят способ справиться с трагедией. Конечно, юмор не может быть ответом на все жизненные проблемы, но он служит чем-то вроде лейкопластыря. Это уж точно лучше, чем все время ходить разбитым». ©Вуди Аллен
Мне тоже нравятся люди, которые умеют не сосредотачиваться на плохом, но для которых это понятие не служит прямым синонимом… Люди часто думают, что чувство юмора - отличная приправа к любому характеру и почти заменяет здравый смысл, не говоря уже о мудрости. Или напротив, чувство юмора означает безответственность, пренебрежение чужими нуждами и желаниями, мешающими удобству самого себе… Чувством юмора, как улыбающейся маской, он прикрывал презрение ко всем, кроме самого себя.
Вот и я, признаться, не люблю шутки. Ни как способ проводить время (юмористические передачи и юмористические книги), ни как способ общения (заменять содержательный разговор смешными репликами), ни как жанр вообще (выдергивать из всей многообразной человеческой жизни один юмористический аспект и концентрированно подавать).
- Посмотри, пожалуйста, там включен подогрев сидений?
- Нет.
- Значит, это у меня жопа горит.
Или
- Скажите, как вам удается предсказывать неприятности. Вы что, ясновидящий?
- Скорее, жопочующий...
Здесь особая заслуга американских «бэбибумеров»… Это они насеяли в планетарном масштабе жопный юмор вместо сердечного… Но к ним мы ещё вернёмся… А в разговорах и в жизни больше всего ценю то, что называется «умением не брать в голову»: ничто не следует воспринимать тупо всерьез. Потому что серьезность даже без прозрачных намеков, граничит с дурным воспитанием.
Ага… Как соль улучшает и разнообразит вкус того, к чему добавляется, так и в избытке своём хорошо заметна и даже вредна, а у кого-то от неё вообще натриевая непереносимость.
- Декан, когда вы говорите «ученые мужи», не следует ли добавлять «и жены», чтобы никого не обидеть? - спросила миссис Скелдергейт.
- Как юрисконсульт декана, я могу вас уверить, что ссылки на мужской род во всех формулировках включают в себя женский род, - сказал Ладлоу. - А также любой другой род, чтобы не дискриминировать никого из университетского сообщества, - добавил декан, не совсем лишенный чувства юмора.