Новых советников нельзя было назвать робкими. С какой храбростью осудили они Шеда и его режим, с каким негодованием отвергли введенные Ма-риной порядки! На словах каждый из них выиграл десяток битв и был достоин памятника в камне или золоте. Новый порядок. Сколько раз они произнесли это? Чем же он новый — сколько раз новый порядок оказывался до боли знакомым, слегка задрапированным, строем, неоднократно проклятым но не изжитым в прошлом? Рабовладение, феодализм, диктатура — под разными масками и именами, сколько их было. Новый порядок рано или поздно превратится в такой же старый бардак. Прав ли был Шед? На смену гениям пришла посредственность? Где ты сам, Шед? Куда делся? Кем ты был — привратником Ма-рины? Это для нее ты создал архипелаг, наращивал оборону, или ты знать не знал о великом замысле и тебя просто водили за нос?
Ничто не вечно. Когда Таяна извлекли из ледяного грота, таяние льдов уже началось. Ему пришлось провести многие водоотводы во льду, чтобы не оказаться затопленным. И это тоже часть замысла? Ма-ален ли не давал таять льду, чтобы сберечь свою наследницу? Если так, то по его вине земляне не могли вернуться домой, по его вине их ущемленная гордость раздула пожар в городе и сделала возможным переворот. По его вине!
Таяна отвлекли. Совет желал выслушать мысли Таяна. Таян повернулся к советникам — землянам и неогеанцам — и окинул их мрачным взором. Проградцев не позвали в совет, да они бы и не пришли. Среди молодых, незнакомых лиц он разглядел Кавора, прятавшего взгляд от неогеанца.
— Спасибо, Хлой, мой бывший ученик, что все-таки позволил мне сказать слово на первом заседании нового совета, — торжественно начал Таян, — Я рад тому, что дожил до этого момента — и рад, что смогу завершить свои труды здесь, в Золотом Городе. Об этом я и мечтать не мог, но судьбе угодно было выполнить этот каприз.
Все понимающе закивали, высказывая тем самым одобрение.
— Я вижу, как изменился город за время моего отсутствия. И вижу, как вы правы — необходимы срочные меры. Сколько людей сейчас в городе?
— Все неогеанцы здесь, в башне совета, несколько десятков, — молвил Хлой.
— Большинство землян остались на колониях архипелага.
— Проградцы золотого города сейчас на програде. Здесь нет ни одного.
— Получается, всего несколько сотен. И мы хотели бы пригласить в город как можно больше людей.
— Нет, — отрезал Таян, — я хотел бы, чтобы вы поступили иначе. Кораблей хватит на то, чтобы вместить несколько сотен. Отдавайте приказ покинуть город немедленно.
Советники застыли как громом сраженные. Хлой в изумлении уставился на Таяна, а тот продолжал, воспользовавшись замешательством.
— Я долго слушал вашу болтовню, а больше — вас самих. Это вы молчали, когда солдаты Шеда резали ваших жен и детей на ваших глазах, разбивали семьи заборами и решетками. Вы отсиживались в башне совета, когда поколение живых сражалось за вас. Вы смолчали, когда Ма-рина предала вас — я ясно вижу, что произошло, и вы не можете отрицать, что прекрасно все понимали. И теперь, — его глаза недобро блеснули, но только Кавор уловил угрозу в этом взгляде и содрогнулся в предчувствии беды, — вы думаете, у вас есть право говорить? Думаете, я дам вам говорить?
С важным видом вы толковали о будущем города, распределив места и роли, не ради единения, а ради самих себя. Так вот, единения не будет. Наш враг в первый раз использовал нашу разобщенность. Во второй — наше единство. Не будет ни того ни другого. Я не позволю использовать Золотой Город еще раз для чьих бы то ни было целей, использовать его светлое имя и идею, для которой он был создан. Поколение Живых не появилось на свет. Глядя на вас я могу это утверждать. И никогда не появится. Город не выполнил своего предназначения и будет разрушен.
Все повскакивали с мест, кроме Хлоя. Тот закинул ногу на ногу и спокойно произнес.
— Хотел бы я знать как. Вы не владеете контактом. А навыки аренатектуры не позволяют разрушать, вот незадача.
— У вас есть полчаса, — ответил Таян и подошел к балкону, чтобы еще раз — в последний раз — посмотреть на город. Хлой неуверенно поднялся со своего места и вдруг вскрикнул, показывая рукой в окно, выходившее на южную сторону.
Солнечный свет померк в сумерках песчаной бури, разыгравшейся за куполом. И страшно было смотреть на растущую над городом тень, словно огромная волна готова была обрушиться на купол. Редкие люди на улицах восклицали что-то и махали руками в сторону надвигающейся угрозы.
— Бегите, — провозгласил Таян.