Итак, археология не проясняет происхождения палауанцев. Но Д. Осборну удалось обнаружить ряд весьма впечатляющих сооружений, и прежде всего большие террасированные холмы, на срезанной вершине которых устраивались площадки, защитные насыпи на них при необходимости служили оборонительными укреплениями. Ниже располагались земляные террасы, возникавшие в результате удаления бесплодного слоя глины, под которым лежала плодородная почва, пригодная для выращивания таро.
Ширина некоторых террас достигает 100 м, но на них нет никаких приспособлений для обороны. Таких террасированных холмов, имевших и оборонительное, и земледельческое назначение, в Океании больше нет нигде. Террасированные крепости Повой Зеландии создавались иначе.
Другие палауанские памятники — каменные вымостки и платформы для жилищ, сооружения из двух рядов вертикально поставленных глыб с пазами наверху, вроде марианских латте, и несколько крупных каменных антропоморфных скульптур, одна из которых (в Аимеонге на о-ве Бабелтуап) напоминает антропоморфное изображение с о-ва Увеа у северо-западного побережья Новой Британии [1131].
Это — еще один пример сходства Палау с Западной Меланезией. Среди находок на поверхности в древних поселках — нечерешковые каменные тесла, овальные и круглые в сечении, тесла из раковин Terebra и Tridacna, каменные песты, обломки раковинных браслетов и ножи из раковин. Рыболовецкий инвентарь, изготовлявшийся в недавнем прошлом из черепашьих панцирей, по-видимому, не сохранился.
Каролинские острова
Археологическая хронология еще не установлена ни для одного из островов длинной каролинской цепочки. Это может вызвать недоумение, ведь на двух из них, вулканических островах Понапе и Кусаие, имеются остатки монументальных каменных сооружений, самых величественных из сохранившихся в Океании. Руины на Понапе наряду со статуями о-ва Пасхи давали пищу для фантастических домыслов. Еще в 1970 г. С. Моррил попытался связать их с затонувшей тихоокеанской цивилизацией [995]. Он не имел даже представления об основательном описании этих руин, сделанном П. Хамбрухом, поэтому его гипотеза не стоит внимания. Руины Нан-Мадола на о-ве Понапе отнюдь не так загадочны, как утверждают авторы популярных изданий.
Нан-Мадол — это небольшой городок и ритуальный центр; в нем находятся 92 искусственные платформы, возведенные в мелководной лагуне на востоке Понапе. Руины были обнаружены в 1835 г.; в 1857 г. американец Л. Гьюлик отметил, что площадь руин — половина квадратной мили, и приписал устройство этих сооружений предкам современных понапцев [995]. Чуть позже поляк И. Кубари, поселившийся на острове, создал первый план руин [635], на основе которого проводились дальнейшие работы, а точнее, грабеж, связанный с именем бесцеремонного англичанина Ф. Крисчена, побывавшего на острове в 1896 г. [254; 255]. Ф. Крисчен настолько взбудоражил обитателей Иан-Мадола, что лишь по счастливой случайности избежал смерти после того, как изъял содержимое нескольких почитаемых гробниц. Ему, кстати, принадлежит ошибочное заключение о том, что площадь комплекса 11 кв. миль, повторявшееся в литературе вплоть до 1962 г. [150]. На деле руины занимают 70 га (0,7 кв. км, или около 0,3 кв. мили), так что Л. Гьюлик в 1857 г. был близок к истине. Лишь в 1910 г. П. Хамбрух провел весьма тщательное обследование Нан-Мадола [635; 232]. Хотя П. Хамбрух работал только с компасом и рулеткой, в его отчете нет явных ошибок.
Платформы Нан-Мадола, прямоугольные в плане, сложены из кораллового щебня и укреплены опорными стенами и базальтовыми плитами. Для стен использовали либо привезенные из северной части острова продолговатые базальтовые плиты, которые укладывали рядами вдоль и поперек, либо более грубые блоки, промежутки между которыми засыпались щебнем. Верхняя часть большинства платформ представляет собой плоскую площадку. На этих площадках когда-то, видимо, стояли каркасно-столбовые жилища. Во время сильных приливов пространство между платформами затоплялось и городок покрывался сетью каналов, напоминая маленькую Венецию.
Платформы образуют две основные группы: северная под названием Мадол-Пове была жреческим и погребальным центром, а в южной под названием Мадол-Па находились дома знати и ритуальный центр. С одной стороны городок был ограничен побережьем, с других — двумя рядами платформ, служивших волнорезами, между которыми были оставлены проходы для лодок. Один мол имел длину 1400 м, а другой — 500 м. Более короткая северная граница была, очевидно, оставлена открытой. Многие сооружения комплекса остались фактически недостроенными.