Позже идея П. Бака о микронезийском пути миграции нашла поддержку Э. Спера [1331], а затем У. Хауэллса и Р. Даффа, хотя новейшие археологические и лингвистические данные все более ей противоречат. Но 20 лет назад она была очень популярна и продержалась до начала 60-х годов, когда этнологическим теоретизированиям пришел конец. В 1952 г., например, Р. Хайне-Гельдерн писал о трех слоях в Полинезии: ранняя волна изготовителей валикового топора достигла Новой Зеландии; на рубеже I в. до н. э. и I в. н. э. произошла следующая миграция из района Филиппин и Тайваня через Микронезию, и, наконец, последней была индо-буддийская волна, следы которой он видел в некоторых аристократических обычаях [695]. В 1961 г. К. Шмитц выдвинул еще одну теорию двух слоев [1190]. По его мнению, первая, южноавстронезийская, волна пришла из Восточной Индонезии в Меланезию, где смешалась с предшествующим неавстронезийским населением, образовав «австромеланоидную» культуру, носители которой и заселили Полинезию. Позже через Микронезию в Полинезию попала другая самостоятельная волна, названная им североавстронезийской. Теорию К. Шмитца, будь она выражена в менее крайней форме, можно было бы увязать с той картиной развития в Меланезии, которую рисуют современные лингвисты и археологи.
Членение полинезийской культуры (по Э. Барроузу)
В 1960 г. уже большинство специалистов приняли идею о едином происхождении полинезийской культуры. Лингвисты и археологи потеснили этнологов, что было закономерным. Но мне бы не хотелось, чтобы у читателя создалось впечатление, будто я намеренно порочу историческую этнологию; она сыграла значительную роль, подготовив поле деятельности для полинезийской археологии, и, несмотря на заблуждения, была нормальным продуктом своего времени. Одно достижение исторической этнологии стало, как мне всегда казалось, фактически основой современной полинезийской археологии. Это схема, опубликованная в 1938 г. Э. Барроузом [187].
Э. Барроуз решил детально изучить распространение характерных этнографических особенностей (и социальных, и материальных) во всей Полинезии. Он выяснил, что различия в их распространении позволяют выделить две главные культурные области — Западную Полинезию и Центрально-Окраинную Полинезию. В Западную Полинезию входят Тонга, Самоа и соседние группы; в Центральную — Гавайи, о-ва Общества, южная часть о-вов Кука, Тубуаи и Туамоту; в Окраинную — Маркизские острова, о-в Пасхи и Новая Зеландия. Современные исследователи предпочитают объединять Центральную и Окраинную Полинезию под общим названием — Восточная Полинезия, и ниже я часто буду использовать этот термин в культурно-историческом смысле. Э. Барроуз выделил еще одну группу, которую назвал промежуточной Полинезией. В нее он включил атоллы северной части о-вов Кука, Токелау и о-ва Тувалу. Как отметил позже Э. Вайда, немногочисленное население этих атоллов не имело сил сопротивляться влияниям, приходившим как с востока, так и с запада Полинезии.
Хотя деление, введенное Э. Барроузом, основывается на этнографических критериях, оно имеет большое значение и для современных археологов, изучающих доисторическое прошлое Полинезии. Барроуз был прав, предположив, что западнополинезийские культуры развивались независимо от центрально-окраинных и наоборот. Некоторые изделия, широко распространенные в Центрально-Окраинной Полинезии, в Западной практически отсутствовали. Это черешковые тесла, простые раковинные рыболовные крючки, каменные песты и вырезанные из камня и дерева человеческие фигуры. Техника изготовления тапы, строительства домов и лодок, терминология родства и религия в обеих областях также различались. Еще более важен с археологической точки зрения тот факт, что храмы Центрально-Окраинной Полинезии состояли из открытых дворов с платформами и колоннами (их обычно называют марае), тогда как храмы Западной Полинезии представляли собой большие дома, иногда на земляных или каменных платформах. Схему Барроуза нельзя воспринимать как абсолютную в Центрально-Окраинной Полинезии, например, иногда встречались дома богов, а на западе — черешковые тесла и резные человеческие фигуры. Но деление на запад и восток до сих пор сохраняет большое научное значение. Э. Барроуз подверг также сомнению теории нескольких слоев; распространение культурных элементов, по его мнению, отражает скорее процессы диффузии, местного развития и забвения, чем существование разновременных культурных слоев, накладывавшихся друг на друга. Он считал, что полинезийцы имели единое происхождение, но утверждал, что восточные полинезийцы находились под сильным влиянием из Микронезии, а западные — из Меланезии. Как будет показано ниже, в пользу этого мнения говорит большое сходство восточнополинезийских рыболовных крючков с микронезийскими [22].