Несмотря на все спорные моменты, Маркизские острова пока можно считать наиболее вероятной прародиной восточнополинезийских языков. Полагают, что первая волна переселенцев направилась оттуда на о-в Пасхи. Данные глоттохронологии и археологии показывают, что этот остров был заселен до 500 г. н. э., т. е. удивительно рано, если учесть его географическую удаленность. Около 700 г. н. э. (а может быть, и несколько раньше) восточнополинезийские языки разбились на две группы — маркизские и таитические; в это же время были заселены о-ва Общества. Острова Мангарева и Гавайские, по мнению Р. Грина, были заселены носителями маркизских языков (диалектов) [579, с. 24], но это утверждение вызывает некоторые сомнения. Основания для выделения группировки таитических языков более серьезны; сюда входят языки о-вов Общества, Кука (за исключением языка пукапука), Тубуаи, Туамоту и язык маори (Новая Зеландия)[68]. Все эти острова были заселены к концу I тысячелетия н. э. Р. Грин предполагает также, что Гавайские острова были вторично заселены (после первого миграционного потока с Маркизских островов) жителями о-вов Общества; кроме того, по его мнению, язык маори и язык мориори[69] (о-ва Чатем), Ходящие в таитическую группировку, испытали и маркизское влияние.
Есть все основания считать, что полинезийские языки восходят к одному праязыку (праполинезийскому) и что они практически не испытали никакого внешнего влияния — ни из Океании, ни из Америки. Нет нужды объяснять, сколь интересна для науки такая полная и длительная изоляция группы языков. Существенно также, что глоттохронологическое датирование дает результаты, которые совпадают с данными археологии, и в этом отношении Полинезия оказывается прекрасной лабораторией: здесь можно оценить различные методы (ведь в областях, более сложных в языковом отношении, лингвисты склонны подвергать сомнению и глоттохронологические данные). То, что в Полинезии глоттохронология «работает», не доказывает, конечно, ее применимости в других ареалах, где ситуация усложнена большим числом межъязыковых заимствований. Даже в Полинезии языки ряда мелких островов претерпели, по мнению Э. Поли, слишком быстрые изменения (это, правда, не повлияло существенным образом на общее адекватное соотношение между глоттохронологическими и археологическими датировками) [1074, с. 354].
Внешняя Полинезия. Жители 19 островов Внешней Полинезии, не связанных непосредственно друг с другом, говорят на 14 полинезийских языках. Большинство островов Внешней Полинезии невелики, лежат они к востоку от крупных островов, входящих в Соломоновы острова, архипелаги Новые Гебриды и Новая Каледония. Эти полинезийские языки практически не повлияли на меланезийские языки, существующие на соседних крупных островах; только на Новой Каледонии [726] отмечены полинезийские заимствования (вероятно, из языка западном части о-ва Увеа), восходящие к доколониальному времени. Веч языки Внешней Полинезии включаются, по современной классификации, в самоическо-внешнюю группировку центральнополинезийских языков — вместе с языками западной части «полинезийского треугольника» (самоанским, тувалу, токелау, восточноувеанским, восточнофутунанским и пукапука).
68
Внутренняя классификация восточнополинезийских языков, вероятно, неокончательна. Требуются дополнительные исследования, связанные как с языковой, так и с этнической историей.
69
Мориори — мертвый язык, плохо документированный по сравнению с другими полинезийскими языками.