— Но твой брат ненавидит…
— Я буду жить с тобой, где пожелаешь. Даже в вашем замке, с твоими братьями.
— Роган убьет тебя, — прошептала она.
— Сомневаюсь.
— Ты дурак.
— Возможно, — пожал он плечами. — Пусть я глуп, но никто еще не отказывал мне в благородстве. Я ничего не делал с подпругой. Могу побить твоего брата и без этих низменных трюков.
— Ха! Ты не…
Она поспешно поджала губы, боясь, что он снова ее поцелует.
— И вообще все это не важно. Все уже свершилось. Леди Энн не выйдет за человека, ставшего предметом насмешек.
— Значит, ты не исполнишь свой долг? Не сделаешь всего, что от тебя зависит? Не поможешь прекратить убийства и насилие, не найдешь брату богатую невесту? Что ж, я все понял.
Он отвернулся и взял поводья коня.
— Я сделала бы все, все на свете, чтобы защитить братьев, — заверила Заред.
— Неужели? — вскинул брови Тирл. — А вот мне так не кажется.
Она негодующе прищурилась.
— Я не стану спорить с тобой. Лучше объясни, каким образом ты собираешься уговорить Маршалла отдать дочь в жены Перегрину?
— Предоставь это мне.
Она ответила невеселой улыбкой.
— Может, набросишь ей на голову плащ, сунешь кляп в рот и умыкнешь? Говарды — мастера похищать беззащитных женщин. Силой вынудишь ее выйти за моего брата? Или намереваешься разжечь кровную вражду между Перегринами и Маршаллами, после чего объединишься с последними и объявишь нам войну?
Изумленный, Тирл на несколько секунд потерял дар речи.
— Ты можешь думать о чем-то еще, кроме войны? — взорвался он наконец. — Или не веришь, что у человека могут быть самые добрые намерения? Я не собираюсь ни к чему принуждать Энн Маршалл. Ее отец сам выдаст ее за твоего брата.
— Ты так уверен?
— Насколько вообще человек может быть уверен в будущем, — улыбнулся Тирл. — Но я не стану брать на себя такой труд, если не получу взамен то, чего добиваюсь.
— А добиваешься ты руки девушки из рода Перегринов, — бросила она. — Но при этом лжешь! Не станешь ты жить в доме моих братьев! Заставишь меня войти в дом Говардов. А потом что? Пытки? Издевательства? Или используешь меня как заложницу, чтобы принудить братьев к покорности?
— Я уже говорил, что нам не придется жить вместе с Оливером. Приду к тебе в дом под именем Смита.
Заред, не веря своим ушам, уставилась на него. Неужели он настолько глуп?
— Говарды постоянно следят за нами. Стоит им тебя увидеть, как правда выйдет наружу, и тогда мои братья убьют тебя. А твой брат…
— Да, знаю, — с отвращением перебил ее Тирл. — Какой смысл в этих разговорах? Возвращайся к брату. Попроси его потолковать с Колбрендом насчет вашего брака. Выходи за этого глупца. Может, он хотя бы в брачную ночь догадается, что ты женщина. Ладно, попрощайся за меня с Северном. Я уезжаю.
Он вскочил на коня и развернулся, готовый ускакать навсегда.
Наконец-то ее тревогам пришел конец, и ужасное бремя необходимости сохранять в тайне его истинное имя упало с плеч.
И все же она, сама не зная почему, окликнула:
— Погоди!
Он остановился и вопросительно уставился на нее.
— А леди Энн? Как мне уговорить ее выйти за Северна?
— Беда в том, что твой брат стал предметом насмешек и Хью ни за что не позволит своей дочери стать женой такого человека.
— А ты можешь заставить его передумать? — язвительно спросила она.
Он снова развернул коня, но она схватилась за поводья.
— Скажи мне сейчас! Ты обязан мне хотя бы этим за то, что я сохранила твой секрет!
— А ты в долгу передо мной за спасение от людей моего братца, за то, что не дал лошади растоптать тебя, за то…
— Скажи! — завопила она, принимаясь колотить его кулаком по ноге. — Дело касается моей семьи, а не тебя.
— Ты знаешь мою цену, — тихо напомнил Тирл.
Заред прислонилась лбом к шее коня.
— Я не могу выйти за тебя, — медленно выговорила она. — Ты мой враг, и я тебя ненавижу.
— Если ты воображаешь, будто ненавидишь меня, поверь, это ничто по сравнению с тем, что почувствует Энн Маршалл, когда ее заставят выйти за твоего брата.
— Еще до начала турнира ее лошадь понесла, — с улыбкой заметила Заред. — И хотя Северн спас ее, она задрала нос и даже не поблагодарила. Мало того, заявила, что теперь прокипятит поводья, которых касались его руки.
— Это на Энн похоже.
— Ты хорошо ее знаешь?
Тирл вовсе не был уверен в этом, но… но, кажется, различил в голосе Заред странные нотки. Неужели ревность? Он не смел надеяться…
— Довольно хорошо, — кивнул он и набрал в грудь воздуха, готовясь к последней схватке. Невозможно и дальше пребывать в неизвестности. И поскольку это последний день турнира, значит, сейчас или никогда. — Я добуду твоему брату жену, которую тот хочет, — объявил он. — Хью Маршалл отдаст Северну леди Энн, но я и пальцем не пошевелю, пока ты не согласишься стать моей женой.