- Здравствуй, Алексей Петрович, - повернулся к нему цесаревич. - Как тебе мой дворец?
- Красив, Ваше Высочество! А когда достроят, уверен, будет выглядеть ещё краше!
- Ты в некотором роде, Алексей Петрович, тоже зодчеством занимаешься, правильно? - Павел подошёл к столу и сел на стоящий возле него стул.
- Государство большое, вот и приходится... Народ должен видеть Императорскую длань во всех уголках Российских земель! - ответил генерал-губернатор Тобольского наместничества.
- Я слышал, Алексей Петрович, ты во Франции учился? - продолжал цесаревич задавать вопросы, не предлагая гостю садиться.
- Совершенно верно, Ваше Высочество, там, - согласился Казанцев, сделав очередной поклон.
- И как тебе Франция?
- А что Франция? Страна, как страна. Не хуже и не лучше десятков других стран, - Алексей пожал плечами и развёл руки в стороны.
- Не любишь Францию? - казалось, цесаревич искренне изумлён.
- Я Россию люблю, Ваше Высочество! А Францию - пусть французы любят, - снова поклонился Казанцев.
- А как ты относишься к тому, что англичане французского монарха убили? - Павел встал со стула и вплотную подошёл к Казанцеву, внимательно глядя ему в глаза.
- Я к этому, - не отводя взгляда, перекрестился Алексей, - слава Богу, отношения не имею!
Цесаревич некоторое время недоумённо смотрел на Казанцева. Потом до него дошёл смысл ответа.
- Ха-ха-ха! - рассмеялся Павел, - ну, ты и сказал... Так тебя никто и не обвиняет...
- Ваше Высочество, а хотите анекдот? - неожиданно спросил Казанцев.
- Анекдот? - цесаревич внимательно посмотрел на Алексея, - расскажи.
- Значит так, собрался суд...
- О, суд! И кого судят? - Павел снова сел на стул и приготовился слушать.
- Сейчас всё расскажу, Ваше Высочество... Собрался, значит, суд. Судят доктора. И судья у него спрашивает:
- Вы за что убили эту женщину?
А доктор ему и отвечает:
- Ваша милость, я зарабатываю на жизнь тем, что лечу женщин и женские болезни. С раннего утра то роды принимаю, то ко мне приходят разные дамы и жалуются на свой передок, и я вынужден их осматривать и так до самого обеда. У меня даже нет времени, чтобы выкурить трубку. В обед я только успеваю поесть, как снова или рожает кто-то, или очередная куртизанка просит осмотреть её болячки. И так до самого вечера. И вот, сел я вечером на улице под липой, чтобы покурить спокойно трубку после утомительного дня, а ко мне подходит эта женщина и говорит: "Дай рубль, передок свой покажу"...
- Ха-ха-ха-ха, - зашёлся в смехе цесаревич, - ой, и уморил Алексей Петрович. Надо же такое выдумать...
- А хотите, Ваше Высочество, ещё анекдот?
- Тоже про суд? - спросил Павел.
- Нет, про одного офицера...
- Про офицера? Рассказывай! Только ты присядь, Алексей Петрович, а то всё стоишь. Мне тяжело на тебя снизу вверх смотреть.
- Хорошо, Ваше Высочество, - сказал Казанцев и сел рядом на стул, - Значит, едут в одной карете вместе чиновник с женой и дочкой и поручик. Далеко едут, в другой город. И вот чувствует поручик, что в его туфле что-то есть и это вызывает сильный дискомфорт. Тогда он снимает туфлю, но понимает, что соринка внутри чулка. Тогда он, не обращая никакого внимания на чиновника и его семью, снимает чулок... Чулок ношен давно, от него сильно пахнет. Жена и дочь чиновника морщатся от запаха, но, соблюдая вежливость, молчат. А поручик всё никак не может найти злосчастную соринку. Тогда не выдерживает чиновник и спрашивает:
- Поручик, а вы меняете свои чулки?
- Конечно, меняю, - бодро отвечает поручик, - на пшеничную водку...
На другой день Императрице докладывали, о чём говорили её сын и Алексей Петрович Казанцев.
- Ваше Императорское Величество, спрашивал Ваш сын у Тобольского наместника про Францию.
- И что отвечал Алексей Петрович?
- Сказал, что пусть Францию любят французы, а он, дескать, Россию любит, поэтому в её далёких уголках зодчеством и занимается, чтобы показать длань державную.
- Похвально... А что ещё?
- А потом только анекдоты рассказывал.
- Анекдоты? - удивилась Императрица. - Что за анекдоты?
- Похабные в основном, Ваше Императорское Величество, - и наушник рассказал некоторые, которые запомнил, чем изрядно повеселил Екатерину II.
- Ох, и шутник, этот Алексей Петрович. Как думаешь, для чего он это делал?
- Мне показалось, что скучно ему стало у цесаревича, вот таким способом он внёс оживление в царящую там атмосферу.
- Что ещё было?
- Ничего. К Его Высочеству пришли офицеры по какому-то делу, и Алексей Петрович откланялся, сославшись на срочные дела.
- А как он ведёт себя в других местах, с кем общается, кому выказывает симпатию или наоборот... - Императрица выразительно посмотрела на своего наушника.
- Со всеми ведёт себя ровно, Ваше Величество. У меня создалось стойкое ощущение, что столичная жизнь и великосветские приёмы его утомляют.
- Утомляют? Вот как! А на балах, как он себя ведёт?
- Танцор отменный, Государыня Императрица, а вот разговоров о политике старался избегать.
- Неужели так никому и не высказал предпочтения?
- К Кулибину часто ходил. Было заметно, что общение с нашим механикусом доставляет ему истинное наслаждение. Вообще он больше общался с учёным людом. Много интересовался молодыми людьми, недавно окончившими академию, и даже студентами, кто бы согласился поехать с ним в Тобольское наместничество.
- Значит, его больше интересует наука, чем политика?
- Совершенно верно. Алексей Петрович даже как-то сказал, что Россия должна быть благодарна Богу за то, что Он послал ей такую замечательную правительницу, которая покровительствует учёным.
- Если ему удастся установить такой же порядок по всей Сибири, как в Тюмени, то я тоже буду благодарна Богу, за то, что в России есть Казанцев, - улыбнулась Екатерина II.
- Что-нибудь ещё, Ваше Императорское Величество? - участливо поинтересовался соглядатай.
- Нет, ступай.
Общение Казанцева со знатными вельможами и большими чиновниками кроме скучных великосветских приёмов принесло и немало пользы. Через этих господ было найдено много умных и толковых молодых людей, в которых нуждалась корпорация. Были составлены списки и назначены распределения. Из-за необходимых служебных дел, Алексею Петровичу пришлось практически всю осень пробыть в Петербурге. Так как сюда поступали все самые свежие новости, то он узнал о том, что Швеция попросила мира и эта война закончилась на год раньше, чем в известной нам истории. Случилось это из-за внезапной смерти шведского короля Густава III, только в этой истории он умер не от руки своего подданного, а от элементарного воспаления лёгких. С известием о кончине шведского короля, пришла новость о смерти Григория Потёмкина, командующего русской армией, воюющей против османов. Причиной смерти послужила застарелая болезнь, осложнённая простудой. Вместо Потёмкина русской армией стал командовать князь Репнин Николай Васильевич. История продолжала меняться. А Алексей Петрович Казанцев с большим обозом, состоящим из двухсот саней, отправился в Тюмень. Его желание создать в России полноценную частную банковскую систему не увенчались успехом. На это дело был наложен строгий запрет. Действовали только государственные банки, работа которых была мало эффективна, кроме того банка, что находился в Тюмени. Он хоть и считался государственным, но крышевал его всё-таки "Приют". А вместо желаемых банков, корпорация стала открывать в городах страны "расчётные конторы". В этих конторах купцы, связанные с корпорацией, обналичивали векселя или наоборот, сдавали под расписку свою выручку, а также производили размен денег. Кредитами и обменом валют эти конторы официально не занимались.