Ученики в светло-голубом, гордо выпрямив спину, сидели в соседнем ряду. Группа водников, где преобладали девушки с идеально уложенными волосами, для меня ассоциировалась с педантичностью, строгостью и дотошностью, но я невольно восхитилась.
В ряду, ближайшем к моему, свободно разместились улыбчивые землевики в одежде мятного цвета. Думаю, друзей нужно искать среди них: лица избранников Земли светились добротой и открытостью.
Наконец, я увидела группу из пяти человек в васильковой форме и радостно помахала им, приглашая присоединиться ко мне. В ответ на моё приветствие все они притворились невидимками и робко проследовали за последнюю парту ряда воздушников. Меня неприятно кольнула слабая обида на Роя, но я быстро опомнилась, рассудив, что мы всего лишь поужинали в общей столовой — это не значит, что мы друзья.
«Основы стихийности» проводил Господин Лик. Молодой профессор выглядел более чем привлекательно: ярко-рыжие взлохмаченные волосы, карие глаза, курносый вздёрнутый нос, широкая улыбка вкупе с подтянутой фигурой и ростом около двух метров смешались в адский коктейль кумира первокурсниц.
Первую пару Господин Лик посвятил обсуждению простейших заклятий стихии Огня, которые неустанно просил демонстрировать студентов в алом; вторую — Воде, третью, соответственно, Земле. Так, многие адепты успешно попрактиковались и показали себя. Заглянув в расписание, где «Общая стихийность» значилась девять раз: каждый день с понедельника по пятницу, я довольно решила, что завтрашняя пара определённо начнётся с практики воздушников.
Физическая подготовка меня порадовала и расстроила одновременно: Господин Зергал, едва завидев форму василькового цвета, громким басом через весь полигон проорал, что ближайшие две недели «дохлых воздушников» он на своей территории видеть не собирается. Намёк понятен — наша шестёрка поспешила ретироваться.
Следующие три учебных дня не отличались от предыдущего ровным счётом ничем.
Профессор Ван, преподающий «Основы магии Воздуха» три раза опаздывал на половину занятия, а после три раза засыпа́л.
Господин Лик всё так же искромётно и живо опрашивал всех, кроме группы воздушников.
Госпожа Родос кидала интересные факты из истории Сидона в тишину, и, кажется, женщине было совсем неважно, слушал ли лекцию кто-нибудь вообще.
Старый профессор Дил удивлял нас умением задорно и с юморком говорить об этике.
А Господин Зергал, наверное, радовался, ведь мы строго отсчитывали официально отпущенные нам на отдых от физкультуры дни.
Поначалу я беспокоилась насчёт ночного происшествия с Саей и боялась встречи с ней. Однако с девушкой я так нигде и не пересеклась, потому благополучно забыла об увиденном ночью. Хоть нервные причитания Око не заканчивались, я была уверена, что паучье зрение в этот раз ошиблось: полный мужчина просто похож на артефактника. Я, вот, например, не посмотрюсь неделю в зеркало и уже забываю, что мои глаза миндалевидной формы, а губы напоминают вытянутый бант.
Легко справившись с первой учебной неделей, так и не получив никакого домашнего задания, кроме как от Господина Тира, я задумала страшное: попробовать одну из драгоценных конфет, подаренных Кайлом. Несмотря на стоимость подобной коробки, я заключила, что я этого достойна.
— Око, ты же по ночам не ел конфеты? — пытаясь найти объяснение пропаже четырёх штук, строго спросила я паука.
— Я, знаешь ли, больше по мухам, и то пару раз в неделю, — обиженно пробурчал Око. — Привык на диете у троллей сидеть. Вот, верну своё тело, и не будет там вздутого живота!
Я сдавленно хихикнула.
— Фу, кто в меня превратился, или как это называть?! — разгорячился маг. — Неважно. Бездарь он. Я намного симпатичнее, ты мне поверь.
— Верю-верю, — задумчиво ответила я и съела одну шоколадную конфету, на всякий случай сосчитав оставшиеся: семь — ровно на неделю.
Первые выходные в Академии прошли лениво, однообразно и без происшествий. Око тарахтел без умолку, что СиЛ уже не та, что преподаватели предвзято относятся, а я, наоборот — легкомысленно. Паук переживал, что я до сих пор не отправилась с ним в библиотеку за книгами, которые позволили бы ему вновь стать человеком, а я подтрунивала над семиногим другом насчёт его нервозности.
Столовая, к сожалению, во внеучебные дни радовала редких посетителей только вчерашним пресным супом с заветренным хлебом, слишком крепким чёрным чаем и гарниром из макарон, что разительно отличалось от меню, предлагаемого в будние дни.
Для себя я сделала вывод, что суббота и воскресение — выходные не только для учеников, но и для персонала.
В надежде развлечься, я принялась за единственное домашнее задание, полученное за неделю. Однако я сразу же столкнулась с трудностями.
Дано: три книги, а именно история, устав и правила Академии. Задача: выучить первую главу. Вопрос: первую главу чего?
Взяв подсказку друга, я ещё больше запуталась, ибо Око утверждал, что в случае с Господином Тиром нужно учить первую главу из каждого пособия.
Тогда я решила обратиться за помощью одногруппников, но эта мысль сразу отпала. За прошедшую неделю я говорила только с Роем за ужином, в остальные же дни ребята в васильковой форме предпочитали прятаться как от меня, так и от всего мира.
Осталось воспользоваться подсказкой «пятьдесят на пятьдесят» или, точнее, «тридцать три на тридцать три и ещё раз на тридцать три». Встав в центре комнаты, я обложила себя тремя учебниками с разных сторон, закрыла глаза и начала крутиться. Когда вестибулярный аппарат дал сбой, я резко остановилась и упала на колени: передо мной лежал свод правил Академии СиЛ, — замечательно — выбор сделан! Я всё равно имею право на ошибку. Конечно, Око придерживался другого мнения, но, я считаю, что он просто слишком дёрганный последнее время.
Удобно расположившись в одном из кресел, я открыла книгу, которая действительно была поделена на главы. Набравшись мужества, я принялась к первому самостоятельному занятию в стенах СиЛ. Чтение выдалось увлекательным, но непродолжительным.
ГЛАВА 1. ОБЩИЕ ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ
1.1. Обучающиеся Академии Солнца и Луны ведут себя честно и достойно, соблюдают нормы морали и этики в отношениях между собой и с преподавателями.
Интересно, почему в этом пункте не указан персонал?
1.2. Для выяснения отношений без присутствия магистра высшей степени обучающиеся Академии Солнца и Луны никогда не применяют магическую силу друг к другу.
Я прыснула от смеха: а в присутствии магистра можно?
1.3. С понедельника по пятницу включительно обучающиеся Академии Солнца и Луны обязаны носить форму соответствующего их направлению цвета везде, за исключением личной комнаты.
Хорошо, что хотя бы один пункт не вызывает вопросов.
1.4. С понедельника по пятницу включительно обучающиеся Академии Солнца и Луны не имеют права покидать территорию учебного заведения без специального разрешения действующего ректора.
Можно подумать, что кому-то понадобится выезжать за территорию во время занятий, когда СиЛ полностью обеспечивает студентов всем необходимым, — бесполезное правило.
Собственно на этом всё. Господин Тир попросил разобрать только четыре сомнительных пункта, касательно обучения в Академии? Домашнее задание выполнено.
Не так страшен чёрт, как его малюют! Я усмехнулась и всё-таки прочла первые главы в оставшихся двух учебниках.
— Око, а какой магией обладал основатель СиЛ? — задумчиво спросила я.
— Какой из трёх? — уточнил маг и, не дожидаясь ответа, добавил. — Дэ́стин был представителем Дома Жизни и великим лекарем, А́гон — Смерти и специализировался на магии Воды, Люси́дор, если не ошибаюсь, менталист из Дома Тени.
— Нет, я про Э́сприта.
— Кого? — переспросил паук.
—…И разверзлись небеса. На Ариз снизошёл Великий Эсприт. Внял он речам чуткого Дэстина, отважного Агона и справедливого Люсидора, счёл их достойными защитниками магического мира. Засим наградил он каждого из тройки силою особой и жизнью бесконечной. Знания же Великий Эсприт запечатал в Храме подземном, дабы потомство оных впитало в себя историю предков, сохранило да приумножило мудрость отцов ради будущих магов и ныне живущих. На месте Храма возрос желтокаменный замок, ибо люд смертный благословлён был Эспритом на жизнь, равную трём храбрецам… – прочитала я отрывок первой главы из учебника «История возникновения Академии». — Так кем был Эсприт? Я пролистала всю книгу: его имя больше не упоминается.