— Что стыдного в том, что ты будущий маг Воздуха?
— В том, что в Аризе воздушники не нужны, — отрезал Рой. — Всё, что ждёт тебя по выпуску — в лучшем случае управление родовым поместьем, если оно у тебя есть. Однако, когда за душой у ни серьёзного семейного имени, ни денег, ты сможешь реализоваться только в качестве прислуги: будешь у кого-нибудь из огневиков пыль сдувать.
— Ты тоже планируешь стать уборщиком, защитник больных и нищих? — съязвила я.
— Не время для колкостей, Мира! — закатил глаза очкарик. — Я жду мая, чтобы измерить свой ментальный уровень. Я много практикуюсь и, уверен, у меня есть шанс учиться дальше, но не всем так повезло. Например, Тася из семьи разорившихся купцов — ей управлять будет нечем. Тинг вообще без рода и племени — парень вырос в приюте.
— А с близняшками что? — раз начал перечислять, пусть говорит обо всех. — С финансами у Доры и Коры всё в порядке.
— Им тяжелее всех: хоть они из знатной богатой столичной семьи, диплом воздушника — хуже его отсутствия, потому в конце года их ждёт свадьба, и, поверь мне, выбирать женихов им не позволят.
— Хорошо, я уяснила, что положение у вас не очень, но причём здесь мои оценки? — прямо спросила я.
— Притом что после твоего вчерашнего фурора у Таси украли форму, Доре и Коре подкинули в сумки змей, мне сломали очки, а Тинга обвинили в недопустимых высказываниях в сторону Господина Зергала. Кстати, на этой неделе на «Физическую подготовку» не иди, у всей группы недопуск, — доходчиво объяснил Рой.
— А Тинг что-то говорил?
— Кому? — спросил худощавый парень. — А, насчёт преподавателя! Конечно, нет. Тинг и мухи не обидит. Мне кажется, он даже не понял, за что на него орал проректор Академии.
— Ладно, я постараюсь быть… незаметнее, — согласилась с Роем я, полностью потеряв аппетит.
Одногруппник ушёл, оставив меня наедине с клубничным безе. Десерт я в итоге забрала в комнату для последнего подтверждения своей догадки.
Глава 10
Утро среды встретило меня просто чудесно: ничего не сломалось, не испортилось, Око мирно лежал в ящике, не меняя цвета панциря, и как ожидалось, десерт пропал — ура! Я вывела формулу спокойного проживания в комнате под номером «38», где лет сто назад, видимо, умер сладкоежка.
Довольная собой, я отправилась в столовую искать новую порцию сладкого. Однако оказалось, что десерты первокурсникам подаются только по вторникам и четвергам — это катастрофа! Если сегодня ночью в комнате не найдётся сладкого, с Око может приключиться что-то похуже, чем спячка.
Я никогда не была наглой, но обстоятельства вынудили меня переступить через гордость, поэтому я обратилась к близняшкам. Девочки с сожалением сказали, что все сладости они раздали нам ещё в выходные, чтобы быть в форме к осеннему балу, но в воскресенье Кора обещала съездить в город и снова меня угостить.
Что же, выхода нет — я рискну.
Переодевшись после уроков в клетчатую рубашку, взяв коричневый кристалл и горстку монет из накоплений Око, я пошла к западным воротам. Мой план был так же безумен, как и гениален. Я собиралась найти на окраинах Тормута любую лавку, где можно купить сладостей хотя бы на неделю, а после вернуться незамеченной в СиЛ.
С помощью кристалла я без проблем покинула учебные стены и отправилась в путь, размышляя о сказанных в столовой словах Роя. Я не замечала того, что видели ребята: преподаватели казались мне компетентными и понимающими, адепты других стихий — такими же студентами, как и мы, — я не видела врагов, наверное, потому их не имела.
Спустя два часа быстрой ходьбы, когда солнце начало клонить к закату, я добралась до захудалого магазинчика, где планировала разжиться спасительными вкусняшками.
— Дайте, пожалуйста, вон ту, — я показала пальцем на коробку, идентичную той, что подарил Кайл, и положила на прилавок серебряный.
— Мало, — отрезал хозяин лавки, и я достала оставшиеся шесть медяков из кармана.
— Не хватает, — грубо повторил он, сгребая монеты в кулак.
Как не хватает? Я точно знаю, что на коробку хватило бы и пятьдесят медяков — я же предложила ему серебряный, который ценится как сто медных, да ещё доложила шесть. Итого: сто шесть медяков — не многовато ли для лавки, в которую покупатели раз в год заглядывают? Полная решимости, я начала торговаться, а в магазинчик зашёл человек, наверно, городской зевака, привлечённый нашим спором.
— Я сказал: не хватает! — басом прогремел широкоплечий мужчина. — Плати или проваливай!
— Тогда верните деньги! — потребовала я.
— Какие деньги?
— Вы взяли серебряный и шесть медяков, которые я положила вот сюда за ту коробку конфет, — ткнула я в прилавок.
— Ничего я не брал, — начал отнекиваться мошенник. — Платить будешь?
Понимая, что финансы мне не вернуть, я сменила тактику и принялась умолять владельца этого убогого магазинчика продать мне сладости хотя бы в долг, обещая завтра донести ещё пять серебряных за его доброту.
— Нет, я сказал! — рявкнул продавец. — Иди отсюда, оборванка!
— Ну, пожалуйста! — я пала я ниже, чем планировала.
Вдруг раздался звон монет: на прилавок выкатились три золотых.
— Подай девушке три коробки, — услышала я властный голос за спиной.
— Так… — хотел было возразить хозяин лавки, но прикусил язык.
— Спасибо, я всё верну, — сказала я, поворачиваясь к щедрому незнакомцу, и замерла.
Передо мной стоял Дариан, наследник Дома Смерти, абсолютный маг огня и причина моего инсульта. На неприлично коротком расстоянии от мужчины я разглядела глаза цвета красного вина́, обрамлённые чёрными, густыми ресницами, узкий нос, аккуратные, ухоженные широкие угольные брови и полные, нечётко очерченные губы, гармонирующие с идеально гладкой, бледной кожей. Ярко выраженные скулы и старомодный длинный низкий хвост чёрных густых прямых волос придавали его лицу аристократичности, а тяжёлая челюсть и трёхдневная щетина — мужественности. В купе с благородным жестом Дариан выглядел страшно привлекательным: привлекательным для всех и страшным — для меня.
— Ну, держи, сладкоежка, — нарушил тишину Дариан.
Я не решалась пошевелить и пальцем, боясь, что маг Огня меня узнает: узнает и убьёт — прикопает за ближайшим поворотом и больше не вспомнит о любительнице послушать чужие секретики.
— Сначала душу готова продать за конфеты, а теперь отказываешься? — переспросил принц Смерти.
Взяв конфеты, я молча кивнула в знак благодарности и отмаршировала к выходу. Дариан пошёл за мной — мне крышка.
— Уже стемнело. Ты далеко живёшь?
Вот и вопросики пошли уточняющие. Сейчас ещё спросит, есть ли у меня родственники и станет ли меня кто-то искать — совру, что станет.
— Я к чему, — уточнил Дар, — у меня повозка за углом — могу подвести.
— Спасибо, мне рядом, — сказала я и постаралась поскорее скрыться с глаз огневика.
В Академию я добралась в два раза быстрее: страх быть убитой высшим прибавил мне скорости — в СиЛ я бежала без остановки, открывая не только второе, но и шестое дыхание. Происшествий с западным входом не было: кристалл исправно работал. Я украдкой пошла к общежитию Воздуха.
Пробегая мимо коморки Кайла, я услышала, доносящиеся оттуда бодрые мужские голоса и смех. Фыркнув, я постаралась ступать тише, чтобы не привлечь внимания гостей коменданта.
Преодолев девять этажей, я обнаружила своё жилище в полной сохранности, а паука там же, где я его оставила. Осмотрев свою шоколадную империю, я закинула коробки на шкаф: тридцать шесть конфет — фух, месяц спокойствия мне обеспечен.
Когда, отправляясь на завтрак, я открыла дверь, то обнаружила красный конверт, лежащий у порога. Я аккуратно распечатала письмо — это был официальный вызов на ковёр к ректору Арону. Видимо, он узнал о моей отлучке! А я, дурочка, ещё считала правило 1.4 бесполезным. Хотя вчера я нарушила правило 1.3, гуляя по территории в учебный день не в форме, и с первого появления здесь нарушаю правило общежития 2.9, деля кров с ручным пауком! Не дай бог, Арон ещё узнает о библиотеке, книгу в которую я так и не вернула.