Ну, что сказать: сгорел сарай, гори и хата — на отчисление, так с полным животом. Сегодня в угоду посещению ректора, да простит меня профессор Лик, я пожертвую «Общей стихийностью», но не завтраком.
— Доброе утро, Мира! — дежурно отчеканил Господин Арон, когда я прикрыла за собой дверь.
— Доброе, ректор.
— Как ваши успехи в освоении стихий?
— Вроде никто не жаловался, — ответила я.
— Но и не хвалил! — подчеркнул маг. — Я интересовался вашими делами у Господина Лика, занятие которого вы сейчас нагло прогуливаете!
Я промолчала.
— Вам неинтересно его мнение о вас?
— Что сказал профессор Лик? — я попыталась угодить вопросом ректору.
— Ничего! Он не знает студентки с таким именем! — взревел Арон, а в его голосе послышалась сталь. — Как и Госпожа Родос, профессор Ван, Дил, Зергал — мне продолжать?
— На этой неделе профессор Тир похвалил меня, — робко оправдалась я.
— Именно поэтому вы сейчас здесь, в моём кабинете, а не на пути домой!
Я сглотнула и опустила глаза.
— За две с половиной недели вы уже должны были изучить основы левитации предметов. Передайте мне вон ту ручку, — Арон показал на громадный шкаф, в котором, помимо книг, хранились пожелтевшие бумаги, новые папки и различные канцелярские мелочи.
Я развернулась, чтобы сходить за ручкой, сделала шаг, но ректор меня прервал:
— Мира, что вы делаете?
— Иду за ручкой.
— Вы должны заставить её прилететь! — брюнет закатил глаза. — Хорошо, вернёмся к курсу средней школы: «Основы стихийности» преподают в каждом уголке нашей страны. Соберите из воздуха каплю.
— Простите, я не могу, — призналась я.
— Что значит «не могу»? Вы не знаете элементарную формулу или не умеете контролировать свою силу? — разочарованно спросил ректор.
— Мне не хватает практики, — попыталась уйти от ответа я.
— Мира, у вас тридцать капель. Это просто безответственно не заниматься даром с таким потенциалом. Вы впечатлили меня в первый день…, но я в вас ошибся, — подытожил маг.
— Простите, — повторила я.
— В конце месяца стационарный митик будет готов измерить количество капель вашей стихии, — приговорил меня ректор. — Я специально пригласил магистра помочь настроить артефакт неофициально, а это большие ресурсы, но неважно — дело решённое, отменять не стану. Я собирался выявить у вас дополнительную стихию, опираясь на ваш потенциал. Тогда вы могли бы получить вторую специальность. Впрочем, я в этом уже не уверен.
— Я могла бы изучать не только Воздух? — тихо уточнила я.
— Вы могли бы изучать хоть все четыре стихии, имей вы в них достаточное количество капель, — ответил маг. — К сожалению, адептов, способных покорить хотя бы одну, становится всё меньше. Приходится довольствоваться «Общей стихийностью», чтобы выпускники Академии освоили в совершенстве хотя бы элементарные заклятия всех стихий.
Интересно, почему Господин Лик не объяснил ещё ни одной простой формулы воздушного заклинания, как и профессор Ван ни слова не произнёс о левитации — пожаловаться ректору или промолчать? Мира, не смей обвинять в своих неудачах других, не смей! Я ничего не сказала. Я промахнулась, считая, что имею право пользоваться лишь Воздухом, и глядя, как каждая группа практикуется только в своём направлении, — нужно уметь признавать свои ошибки.
— Первого числа следующего месяца будьте готовы и помните: одного потенциала недостаточно, чтобы остаться в СиЛ. Я лично приму у вас промежуточный экзамен по предметам профессоров Вана и Лика, — предупредил меня ректор.
Я испуганно кивнула.
— Это всё, что я хотел сказать. Можете быть свободны, — подытожил Господин Арон.
В ужасе не глядя перед собой, я вылетела из кабинета ректора и врезалась в широкую мужскую грудь.
— Привет, сладкоежка!
Я подняла глаза и увидела Дариана. Молясь Эсприту и всем другим богам древних, я надела облик равнодушия и ответила:
— Простите, вы меня с кем-то путаете.
— Как скажете, леди, — усмехнулся красноглазый брюнет и выжидающе посмотрел на меня.
Я натянуто улыбнулась и ушла.
Финита ля комедия, как говорится! Поеду я к себе в Валиир с полудохлым пауком, горой сладкого, без денег, но с долгами: порадую Софи своей финансовой грамотностью.
К Господину Лику сегодня заходить уже не хочется, ведь за две недели он в упор не увидел сидящую перед носом воздушницу, да и слушать храп профессора Вана я не намерена. Отправлюсь-ка я к себе, порыдаю в подушку.
Меня разбудил стук в дверь. Я удивлённо пошла открывать.
— Извини за поздний визит, — увидела я смущённую Дору. — Можно?
— Конечно, проходи, — пригласила я девушку к себе.
— А у тебя… уютненько, — сказала воздушница, задержав взгляд на оставшемся после пожара чёрном следе на стене.
— Спасибо, — лицемерно поблагодарила я незваную гостью. — Как ты нашла мою комнату?
— Ой, это такая история! — рассмеялась девушка. — Я, почему к тебе пошла-то? Тебя же на парах не было — я волновалась.
Приятный прилив нежности окрасил мои щёки багровым цветом. Я смутилась.
— Я подумала, что ты на третьем этаже живёшь, в шестой, — затарахтела Дора, удивительно сильно походя на свою сестру. — Там оказалось заперто. Потом я вспомнила, что ты про коменданта говорила. Представляешь, я этого старика нашла! Он жуть какой партизан — и слова не вытянешь. Спрашиваю его, в какой комнате Мира живёт, а он молчит. Тогда я начала номера перечислять, пока на цифре «38» комендант не кивнул. Далековато тебя забросили.
— Просто отбор я проходила последней: некому было со мной возиться. Вот и сунули первый попавшийся ключ, — отшутилась я.
Я была приятно удивлена, что одногруппница обо мне вспомнила. Сегодня вечером Дора открылась для меня совершенно с другой стороны: уже не сдержанная старшая сестра, а простая девчонка-хохотушка, заботливая и такая внимательная.
— Так чего тебя на уроках не было? — снова спросила Дора.
— Чувствую себя нехорошо, — соврала я.
— Это из-за раны на шее? — пронзительно спросила девушка.
Я удивилась её осведомлённости, ведь действительно уже четвёртый день меня беспокоила царапина, которую я заработала, прячась в кустах камелии. Однако определить причину я не могла: рана находилась в задней области шеи, поэтому я легко прятала порез за распущенными волосами.
— Как ты узнала? — осторожно спросила я.
— Я не знала, — призналась девушка. — Просто почувствовала. Можно посмотреть?
Я повернулась к ней спиной, разрешая это сделать.
— У тебя заноза загноилась.
— Ай! — не сдержалась я, когда Дора прикоснулась к ране.
— Вот и всё, — улыбнулась девушка, усаживаясь в кресло. — Больше болеть не будет.
Я дотронулась рукой до места пореза, но почувствовала совершенно гладкую кожу.
— Что ты сделала? — ошарашенно спросила я.
— Немного тебя подлатала, — улыбнулась Дора.
— Ты лечишь руками?
Девушка пожала плечами и рассказала, что дар лекаря обнаружила у себя в шесть лет, когда Кора предложила ей сбежать вдвоём в лес, где младшая сестра сломала ногу.
— Я очень испугалась за неё. Сильный эмоциональный всплеск спровоцировал выброс силы. Уже не помню, как я срастила кость, но домой Кора вернулась на своих ногах, — поделилась одногруппница.
— Твои родители точно гордятся тобой!
— Нет, — усмехнулась Дора. — Кора вернулась домой одна, меня потом нашли рыбаки спящей у озера. Организм не выдержал перегрузки, и я просто отключилась. Мать устроила мне взбучку, а отец, решив, что я водница, нанял для меня учителя.
Мы проболтали с Дорой допоздна, в этот раз уже она возвращалась от меня за полночь.
В пятницу я чисто номинально поприсутствовала на занятиях, даже изменив себе и сев на задний ряд к своей группе, где девчонки не переставали трещать о предстоящем завтра осеннем бале. Кто бы знал, что ежегодный сентябрьский вечер в светских кругах известен даже больше, чем многие именитые преподаватели СиЛ. Практически все девушки с начала учебного года уже озаботились своим нарядом, одна я, Мираша-ничегонезнаша, осталась не у дел — обидно.