Грр! Коршун ни на миг не дает забыть, кто он и кого из себя представляет. Но неожиданно для самой себя не смогла не отметить, что его подшучивания стали совсем иного характера. И это сбивало с толку! Ко всему прочему окружающая обстановка навевала романтические ассоциации, совершенно не соответствующие Коршуну.
— Присаживайся, — Вортан не стал продолжать измываться надо мной, а просто галантно отодвинул стул.
Рэйнард Вортан? Галантно?! Ничего не понимаю. Обескураженная происходящим, я молча подчинилась, желая узнать, что же будет дальше.
Подождав, пока сяду, наставник подал мне салфетку, чтобы я застелила ею колени. Конечно, он был бы не он, если бы сделал все как положено. Вместо этого Коршун небрежно бросил салфетку в меня! Впрочем, я отметила, что сделал он так не нарочно, просто иначе не умеет. Хотя и очень старается.
— Вина? — спросил и сразу же открыл зубами пробку, не дожидаясь моего согласия.
К слову, пробка была заготовлена заранее: вытянута штопором и возращена в горлышко бутылки, чтобы не выпускать приятный аромат напитка.
Разлив бордовую жидкость по бокалам, Вортан сел напротив.
— К чему всё это? — я все-таки не выдержала и задала мучивший меня вопрос.
— Я подумал, ты будешь рада провести остаток праздника в уютной тишине. Как тогда на балу Ноаэль-старшей.
— Леди Ноаэль-старшая, — инстинктивно поправила наставника. Так фривольно называть бабушку даже я себе не позволяла.
И тут же вернулась к прерванной теме:
— Тогда был другой случай, нежели сейчас. Здесь мои друзья…
— На балу тоже были твои друзья, — не согласился Вортан, напоминая о девочках.
И ведь правда! Я действительно на вечере у бабушки променяла всех на Коршуна. Притом не стану лгать, что не понравилось. Уединенное общение с наставником принесло немало удовольствия.
Вот только на словах продолжила настаивать на своем:
— И все же тогда мне хотелось побыть наедине, а сейчас…
— Тогда почему ты взяла меня с собой? — беззастенчиво перебил мужчина.
— Вы чего-то хотите от меня? — вопросом на вопрос ответила, не понимая, к чему он ведет.
Я начинала чувствовать себя неловко от всей этой ситуации.
— Я бы хотел серьезно с тобой поговорить.
— Из уст самого несерьезного человека академии это звучит, по меньшей мере, подозрительно.
— И это будет первое, о чем мы с тобой поговорим.
— О вашей несерьезности? — едко уточнила.
— Нет, — несколько обиженно отозвался Коршун. — Обо всем том фарсе, что происходит между нами в последнее время.
— Он между нами с тех пор, как я стала вашей ученицей!
— И все же, считаю, что стоит пересмотреть наши отношения, — снисходительно проговорил наставник. — Пора прекратить все эти глупости и сыграть в открытую.
Удивленно заломила бровь. О чем он? Коршун серьезен как никогда, и это настораживало. Впрочем, как бы сэр Вортан ни удивлял меня, слушала я его молча, стараясь не сбивать с мысли.
— В тот вечер у леди Ноаэль-старшей ты спросила: люблю ли я тебя?
— Неужели вы серьезно? — невольно вырвался вопрос.
Я никак не ожидала, что он вспомнит. Да и сказано ведь было в шутку!
— Пожалуй, это трудно назвать как-то ещё. Но я не могу и дальше притворяться, что ты всего лишь ученица для меня, Тринавия Ноаэль. Ты стала чем-то большим… и как бы ужасно это ни звучало, боюсь, что уже не смогу без тебя.
Замерла. Перехватило дыхание. Сердце учащённо забилось, словно вознамерилось вырваться наружу. Схватилась за край круглого стола. Это сон! Сэр Вортан и такие слова? Глупость! Вздор!
Он же ненавидит меня… а ненавидит ли? Уже давно его слова и поступки доказывали обратное. Но любовь?! Хотя он и сказал, что это трудно ещё назвать любовью. Вот только ключевое слово — «ещё»!
— Может, это всё любовное зелье? — изумленно пискнула, но он опроверг догадку сразу:
— Тогда бы я был уверен, что люблю.
Я и сама прекрасно понимала, однако боялась себе в этом признаться.
— Привязанность?
— Я вижу в тебе женщину, Тринавия.
Его слова сухи и прямолинейны… как всегда. Краска залила лицо. Стыдно. Однако эмоции быстро сменяются, уже в следующее мгновение меня охватывает гнев. Как он может издеваться надо мной? Опять! Это какая-то очередная его пытка!
— Сэр Вортан, вы перешли все допустимые грани. Я не могу любить такого как вы. Даже не будь вы моим наставником. Дело в вашем воспитании! Да и сложно забыть все те издевательства, которых я натерпелась за столько лет…
— Давай без драм, Тринавия! — он устало закатил глаза, на какое-то время вновь становясь самим собой. — Конечно, я учел этот факт. Поэтому не ожидаю, что ты сразу же прыгнешь мне на шею. Но поверь, я собираюсь изменить не только твое мнение о себе, но и твое отношение ко мне.