— Нет, с тобой точно творится что-то неладное! — решительно проговорила Ирма, но в ответ я лишь неопределенно пожала плечами.
Есть не хотелось. Поддерживать разговор тоже. Я даже не улавливала суть темы. Вроде что-то об итогах и предстоящем торжестве. Но все мои мысли были посвящены наставнику. Мы приходили бы вечером с работы и вместе ели бы…
— Нет, а я так больше не могу!
— Ты чего?! — на меня удивленно посмотрели подруги. Кажется, последнюю мысль я сказала слух.
— Душно мне! — и даже врать не пришлось. — Пойду, подышу свежим воздухом. Встретимся потом…
— Ты явно что-то скрываешь! — подозрительно заявила Ирма, но мне не хотелось спорить. Я хитро улыбнулась и сбежала, давая почву для новых фантазий подружек.
Сначала сбегала в общежитие за пальто, а уже потом вышла на улицу. Погода стояла прекрасная. Таял снег, капала вода, и уже по-весеннему тепло согревало солнце. Весна чувствовалась здесь во всем! В щебетание птиц, звонком смехе младшекурсников, которые все чаще проводили перемены на заднем дворе академии.
Все это было таким родным и теплым. Я даже успокоилась, чувствуя на душе радость и покой. Но спокойствие было недолгим. Впереди показался объект моих терзаний…
Нигде от него покоя нет: ни в мыслях, ни наяву. Мой наставник куда-то направлялся, неся какой-то хлам. И что уже этот несносный человек удумал?!
Не желая, чтобы меня увидели, я спряталась за зеленым ограждением. Затем незаметно последовала за Коршуном, пачкая свои новые сапожки грязью. Мне приходилось идти по влажной земле.
Пусть Рэйнарда закончился возле мусорного сборника. Первое время я с удивлением наблюдала, как он выкидывает какие-то вещи. Но когда узнала в них знакомые предметы из его кабинета…
О, боги! Неужели он решил закончить преподавательскую карьеру? Вот так просто бросить меня и сбежать, как последний трус?
— Вы что — увольняетесь? — здесь я просто не выдержала и показалась из своего укрытия. — Хотите бросить меня?! Если вдруг позабыли, напоминаю, вы все еще мой наставник! Ритуал пока что не давал вам права разрывать нашу связь. Так что вы не можете…
— А ты так сильно не хочешь, чтобы я уходил? — неожиданно лукаво поинтересовался Вортан, отставляя вещи на землю и довольно складывая руки на груди.
Кажется, кто-то почувствовал себя победителем. А этого, увы, я допустить не могла.
— Нет, вы зазнаетесь! — легко соврала я и уже вполне правдиво продолжила: — Я просто хочу стать боевым магом. Вы обязаны закончить мое обучение! В конце концов, я имею на это право.
— Успокойся, Рина, — он наклонился к коробке, чтобы достать очередную книгу. — Я лишь прощаюсь с ненужным хламом, не более.
— То есть, вы не собираетесь никуда уходить? — теперь мой прозвучал менее уверенно.
Я только сейчас рассмотрела, что коробка до краев наполнена книгами Марка Гифтора. Значит, Коршун всего лишь решил избавиться от обожаемой когда-то литературы? Вот же! А я уже успела надумать всяких глупостей. И ведь его можно понять. Но в коробке покоилось еще кое-что… до боли знакомый мне горшок с засохшим цветком.
— И он тоже хлам? — изумленно указала на Гибискус.
— Да, — сухо отрезал Вортан, даже глазом не моргнув.
У меня перехватило дыхание. Как такое возможно? Разве этот цветок не подарок его жены? В памяти всплыли слова леди Бэллы, отчего на душе затеплилась надежда. Неужели он решился на это?! Неужели готов отпустить? Отпустить, потому что в сердце другая? И эта другая…
— Но ведь он от вашей жены…
— Откуда?! — наставник удивленно замер, но почти сразу нахмурился. — Рина, ты слишком много знаешь и сейчас вмешиваешься не в свое дело. Да и это всего лишь давно иссохший куст, который нужно было выкинуть еще раньше. Он никак не изменит мою память к Оливии.
Меня перекосило. Я вновь начала закипать.
— Значит, вмешиваюсь не в свое дело? — голос дрогнул, но остановиться я уже не могла. Ведь я была уверенна, что услышу совершенно другое. Я хотела услышать другое! Но вместо ожидаемых слов любви, мне заявляют, что просто убирают хлам, просто решили навести порядок. Наверное, это возмутило меня больше всего. — Вы бесчувственный слепой чурбан!
Круто развернувшись на каблуках, я поспешила прочь от этого сухаря.
— Рина!
— И не говорите никогда со мной больше! — крикнула вслед, даже не обернувшись. Не хотела, чтобы он понял, насколько сильно меня задели его слова. Мне казалось, я вот-вот позорно разревусь от обиды и злости.