— Я думаю, что за одного нашего мы трёх-четырех их забрали!
— А дезертиры?
А после мне все наперебой начали жаловаться на то, как всё плохо. Викник, улыбаясь (если этот оскал можно так трактовать) как паскуда, сообщил что Сокуч куда-то запропастился, дезертировал наверное!
Остальные тоже подтвердили, что ночью сбежало несколько десятков воинов.
— Может стоит-стоит уходить к логову? Воины не уверены в победе, боевой дух после отступления низок…
— Отступление⁈ — взвился Резак и стоящий рядом Отрек и Кич удержали его за пояс, чтобы он не дотянулся до отпрянувшего труса.
— Мы можем победить! Не раз выкручивались! С нами херршер и машины, ружья и куча пехоты! К тому же сколько уже смогли перебить — пострелять-порезать! Много-много же, херршер?
— Сотни четыре — не меньше! — отметился Беспалый.
— Ну ты уж хватил, — рассмеялся я. — Давай не будем завышать цифры, а? Нам-то это зачем? Мы же не для всех говорим, а между собой.
— Я думаю, что за одного нашего мы трёх-четырех их забарали.
— А дезертиры?
— Да уймись-заткнись со своими дезертирами! Всех поймаем-перевешаем!
— Если победим…
— Никаких если! Мы их разобъём. Наша проблема в их войске- колдуны, великан, люди-наёмники.
Нас прервали — заявилась пропажа в виде нашего пропавшего разведчика.
Он с двумя десятками разведчиков умудрился закопаться почти на ровном месте в стороне, и когда враги прошли, вылез и начал идти за ними, добивая отстающих одиночек и за счёт убитых и подкрепившись. Он нёс три головы, а каждый из его поредевших разведчиков — по одной.
Он нам и сообщил, что к врагам подошли ещё силы, но идут медленно, проверяют землю перед собой. Постоянно маневрируют и стараются отстать, чтобы первыми шёл кто-то другой. Великан идёт в стороне и постоянно что-то жрёт, может поэтому один и передвигается. Сокуч видел, как он минимум один раз схватил и прожевал зазевавшегося союзника и ему ничего не сделали.
По его же словам выходило, что через пару часов они уже покажутся.
— У кого есть опыт подобных столкновений, признавайтесь. — спросил я на импровизированном совете военачальников, как только их всех добудились.
Тишина.
— Ясно. Пойдёмте, что ли. Осмотримся на месте.
Из лагеря направились на левый холм, встали на его вершине.
— Если враг-враг будет идти точно по нашим следам, то выйдет они воон оттуда. — начал вещать Скронк.
Местность, которую Скронк Резак выбрал для боя, называлась Червивые Холмы и занимала значительное пространство. Гряды пологих холмов, испещрённые многочисленными язвами ям от десяти сантиметров до полуметра, находились в пространстве между степной частью пустоши и её каменисто-пустынной областью и представляла собой нечто среднее. Мы заняли два холма, которые на первый взгляд отстояли друг от друга метров на 300–400 метров. Левый — больше, правый — соответственно, меньше.
Эти земли отошли к клану накануне зимы и побывать в этих краях ранее мне не довелось. Всё как-то больше север был в приоритете…
После того как по местности прошли сотни лап и протащились колеса повозок, по подрастаявшей за вчерашний вечер земле оставались пусть и не слишком глубокие, но вполне ясно читаемые следы прошедшего войска.
С левого холма был виден существенный минус позиции, а именно: невозможно было при обозрении видеть все силы врагов, которые могли скрываться за складками местности в полукилометре от нашего фронта, а так же возможность обойти нас с флангов.
Плюсы же: обойти нас незаметно было конечно можно, но на это нужно было потратить слишком много времени. Второй плюс — пусть небольшие, но возвышенности, что было преимуществом для всех видов стрелков. Третий плюс — под катапульты рабы уже выровняли площадку.
Стоя на холодном утреннем ветру, я старался запахнуть одежду посильнее. Все ёжились, стояли, охватив себя лапами.
— Если они разделят свои силы, то ослабят те племена, что пойдут в лоб!
— А если с ними будет великан? Крысы боятся великана. Этот Большой Унзур в пустошах пользуется плохой славой у диких племён. Если нет колдуна, то противопоставить ему обычно нечего. Да и то они могут только отогнать его.
— Он грозен, не спорю, но как появится, надо сделать его основной целью для всех наших стрелков. Струх! Можно ли опустить стреломёты вниз, чтобы они не только вверх смотрели?
— Да-да!
— Займись тогда сразу этим. У него нет брони, и хоть он силён и наверняка живуч, я видел как из ружей его ранили. А у нас есть ещё колдуны. Как минимум один… Неубиваемых, бессмертных не существует! И мы это докажем. Катапульты проверяли?
— Эээ… Н-нет…
— Киньте пару раз камни, чтобы проверить, куда попадут. Не вижу здесь запаса камней. Не натаскали? Бегом! Пусть живо собирают!!!
— Устали… Б-больших-больших камней нет…
— Бери из других отрядов помощников, но чтобы всё было готово! Это немногое, о чём ещё не знают враги и мы должны их удивить! Собирайте мелочь! Если чашу заполните кучей камней в мой кулак, то врагам тоже мало может не показаться!
Я сунул под нос Кичу кулак. Он уже собирался на всех четырёх убежать, но я ещё его остановил: — Выровняли площадку — это вы хорошо придумали, только думаю её надо будет углубить. Смотри, если посмотреть с той стороны, то она будет как на виду, а если площадку углубить, то и видно почти не будет.
Я входил в раж.
— Хойт, ты со своими «Страшилами» встанете здесь. Вон, чуть ниже по склону, будете оберегать катапульты. Среди вас лучников нет?
Хоб виновато развел ручищами.
— Ладно.
— Хрол Обрубок! Ты хорошо себя показал, (он бывший глава небольшой дикой стаи с двумя самками, которого я пощадил). Второй видишь холм?
— Холмик… Кочка! — презрительно фыркнул невысокий и коренастый крыс с плетью за поясом.
— Неважно, встанешь там. И хочу, чтобы ты без команды не уходил. Понял?
Крыс лишь ощерил свои резцы и часто-часто закивал. Висящая на поясе шипастая плеть заболталась, как и обрубок его хвоста.
— Умою их кровью.
— Беспалый! Где тебе удобно будет встать?
— Сперва встану перед строем, успеем несколько раз пальнуть, а потом уйдём-уйдём назад!
— Возьми всех пращников. Отбери самых легконогих, и начинай их беспокоить заранее. Мелких камней хватает. Только сами сильно не зарывайтесь.
— Сурнур, Чут, Одноглазый и Сокуч — будете в резерве. Чут, скажи чёрным, чтобы точили свои лезвия — вам предстоит остановить великана, если он подойдёт.
— Стреломёты…
— Их оставим на телегах, позади пехоты. Им хватит высоты, чтобы стрелять поверх голов. Да, всю остальную пехоту выстроим от одного холма до другого. Те, у кого щиты и копья — вперёд. Скронк, проследи. И ещё… — я окинул взглядом толпу «вассальных» войск взглядом. Ненадёжные. — Куда их поставить… В центр нельзя, при первом серьёзном ударе побегут.
— Поставь охранять обоз. Небольшая, но всё же защита. Этим трусам спокойнее будет. — внёс предложение Явур. Что я и одобрил.
— А телеги обоза поставим за правым холмом — мне кажется что там легче всего обойти нас, судя по местности. Зачем? Если всё же обойдут, пусть наткнутся на них, пусть грабят — но зато не ударят в спины. У нас будет время отправить против них резерв.
— Остались монстры и «послушные».
Этих мне было совсем не жалко и было бы кинуть в самое жаркое место, туда, где смогут пролить побольше вражеской крови.
— В резерв. Выпустим их, как что-то в бое начнёт показываться…
Что я ещё забыл?
— Каждый пришлите по паре бойцов, чтобы возле меня всегда были гонцы. Шип, ты тоже будь рядом. Явур?
— Я никуда не денусь.
— Хорошо! Твой двуруч может пригодиться в любой момент. Всё, разбегаемся!
Лагерь зашевелился. Потные, грязные и рваных одеждах, воины перемещались под командами (а иногда и ударами кнутов — я не ограничивал их в способах добиться послушания от своевольных тварей) расползаясь ближе к своим местам.
Прибежали трое крысят. Они рассказали, что Тигрёныш куда-то запропастился. Походил, расспрашивая и оказалось, что его видели в дневной стычке, где я пытался сдержать войска свободных племён.
Общее беспокойство нарастало изнутри, но старался этого не показывать.