Со слов очевидцев: В Вольцахе «лопнул» частный коммерческий банк. Уважаемые путешественники поведали мне о систематическом воровстве, о фальшивых книгах, что велись еще с правления позапрошлого Императора, Стефана Благочестивого, о ложных балансах и дутых отчетах. Основными виновными задолго до суда были объявлены охранник, кассир, бухгалтер и контролер.
Не менее месяца прошло с момента нападения неизвестного дикарского племени на Брейсбах. Только сейчас, после схода снега достоверно подтверждено о том, что множество домов ограблено — еда вынесена до крошки, забрано всё до последнего медяка и нитки, а также похищена часть людей. И мало кто сомневается в их ужасной участи. По следам пустили карательный отряд, но следы увели в дебри Рафарифского леса, где и затерялись. У местных жителей, и не простых — в число которых входит немало купцов, имеющих перевалочные склады в тех местах, возникают вопросы к местным властям — городскому совету и герцогу, что не обеспечили безопасность их жизням и имуществу. Во всей Северной Вордании на лето, после окончания посевной, назначен сбор ополчения комитов. Поговаривают, что уже готово выступить не менее 300 добрых людей. Ожидается, что со дня на день отзовётся еще больше. Ожидают вестей от соседнего Виттнаузена, дабы совместными силами наказать кровожадную нелюдь.
Из Добернштадта подтверждено, что 11 тысяч крон были собраны местными жителями и посланы в Уминсар, Брайштеттен и Холед, чтобы помочь земледельцам, строящим новые общины в диких землях.
Как и впредь, орки из Железнозубых, как обычно, разорил набегом часть пограничных княжеств Ундино, Инзбург, и очень быстро оказались у Уминсара, где перерезали многих неподготовленных княжеских воинов и пробыли там некоторое время, требуемое им для овладения требуемой данью (выжившими людьми, железом, едой). Самые неистовые орки пришли к Бильдузурбару, и также потребовали подати. Но гномы отказались, и рассеяли их толпы собранным ополчением…
Граф Лотер Цай-Ваншу, из земель герцога Вардании, чтобы найти денег для долгого конфликта, который тянется вот уже 16 лет, обратился к банковскому дому Фольдштейн за крупным денежным займом. Это было бы не так удивительно, и никто даже не посмел бы сказать что-то или обсуждать (увы, в такое падшее время мы живём, что подобный факт падения благородных семей встречается повсеместно), если бы не тот факт, что он заложил как свои земли, (что ещё не были заложены), так и замок и регалии своего рода, рассчитывая что с помощью полученных средств он с лёгкостью выиграет войну. Соседи говорят, что он уже проиграл пару сражений, и граф стал «ну просто одержимым!» Родственники изучают вопрос обращения к священным орденам, дабы они помогли его признать недееспособным.
В Моране пропали жители трёх деревень, на границе с Чистым Лесом…
Объявление:
Почтенный метр Гунтберг Прохнов выставляет на приобретение достойными мужами города зеленокожих: малого вождя Скома и его детей крепких и откормленных 8 голов, 23 головы крепких охотников, 15 самок, 28 подростков обоих полов и сколько-то мелких, кои пригодны на мелкие работы на таскание тяжестей, кручение колеса механического, раздувание кузнечных мехов, быть водоносами, и прочее, а также для иных работ, где не смогут нанести вреда многого.
Послесловие к объявлению: По отдельности не продаются, только все разом. За каверзы, за испорченные рабами вещи после покупки оных метр Гунтберг претензии не принимает. На вопросы откуда в его руках оказалось столько зеленокожих — не отвечает. Обращаться в особняк «Анрихтер» или лавку «Диковины Гунтберга»
Сообщено Грюнхагеном
Типография братьев Бертольд, город Глаттершталь
Druckwerkstatt der Gebrüder Berthold, Stadt Glattersthal
ИНТЕРЛЮДИЯ
Обычный день греппенвегского беспризорника, то есть с одной из окраинных улочек Глаттершталя, складывался обычно следующим образом.
Первым делом проснуться в куче хлама самому и проверить товарищей, живы ли они и затем, дрожа от холода, пробежаться до площади города, пока светало, занять наиболее выгодные места, постаравшись отогнать других таких же или объединиться с ними против третьих в ожидании, пока торговый люд начнёт готовиться к торговле. И уже там либо помогать за медяк или горбушку хлеба, либо постаравшись что-то стащить, что сделать было практически невозможно, так как купцы, приказчики и их помощники народ весьма опытный.
Вторым делом надо продержаться день, раздобыв средства к существованию, таких как: работая, вычищая мусорки, воруя на рынке, проникая на рыболовецкие суда или попрошайничая, воруя что удастся у зазевавшихся продавцов-лоточников, пробираясь в сады и погреба, порой поджариваясь или калечась на охранных заклинаниях, отчего среди них было немало калек. И всё это следовало делать не попавшись тем, кто считал что беспризорников следует переловить и посадить в специальные дома для городских воспитанников.
Четвертым делом было пережить ночь, что удавалось не всем.
Стражники их ловили и отправляли в воспитательный центр, что являлось одной из основных опасностей, так как голод, побои воспитателей, необъяснимые исчезновения воспитанников были рядовыми явлениями и многие предпочитали бежать прочь на улицы.
А улицы… Что улицы? Тут как всегда — бандиты разных возрастов, что либо просто побьют ради развлечения, либо продадут в рабство. Тёмные подвалы, куда лучше не заходить, чтобы не кануть в полную безвестность. Канализация, где можно укрыться, но порой не можешь уснуть от шороха лап по камню и буравящих из темноты взглядов. Пруд, в котором не покупаться и вообще ночью в парк не ходить. И многое другое, о чем многие уже не мог рассказать.
Беглецы из тюрем, от жестоких или не способных содержать родителей, дети рабов, шлюх, морского кочевого люда, бандитов и самая большая категория — сироты вполне благополучных жителей, беспризорники занимали прочную нишу в городской теневой жизни, пусть порой и самую беззащитную.
И хоть после прошлогодней осени всяческой нечисти стало меньше, много чего страшного до сих пор скрывалось в темноте улочек. Местным давно было известно, что надо было обходить стороной, каких заброшенных домов следует избегать, к кому соваться не следовало, но от всего трудно защититься.
Вечерами они собирались в своём убежище и смотрели как их небольшая самодельная печка сыплет искрами и веселые язычки пламени вырываются через щели. Они сидели, хлебали шуляк (кипяток с растворенной в нём всякой всячиной: как правило корками хлеба и найденными объедками), рассказывали обо всём увиденном, замечанном, и планах и мечтах на будущее. Тут же на краю печки сушился найденный хлеб — самое дорогое, что у них было. Здесь они обменивались вещами, мыли и чистили то, что можно было перепродать.
И да, у каждого из них была мечта.
Вот Хромой Дики, потерявший стопу в капкане в одном из садов, мечтал что найдёт своих родителей, уродливый от ожогов на лице Айк, которые ему оставили какие-то садисты с метками восьмилучеввого колеса, мечтал о том чтобы сбежать с пиратами. Беззубый Хауфф хотел наоборот — стать стражником и много-много лет благоденствовать ничего не делая и получая кучу взяток от толстых купцов.
Вихрастый Дики сгорел в ловушке, светлоглазого Айка нашли разделанным на кусочки, белозубого Хауффа забили насмерть за попытку воровства. Кости одного парня были обнаружены утром, и вообще непонятно было, что с ним стало, что лизало с ним всю мякоть, оставив голый маленький костяк… Их нет, а мечты остались.
И теперь он, Гийом, десятилетний бандит, оставшись без своих друзей тоже мечтал. Ярко-ярко! И мечтал он сейчас просто чего-нибудь пожрать. Просто набить себе брюхо, набраться сил, чтобы пережить ещё один проклятый день.
Как назло, все места оказались тщетны в плане поживы, его отовсюду выгнали.
Когда в отчаянии он копался в куче мусора и к нему подошла фигура в плаще, а ещё две перекрыли путь к бегству, он посчитал, что его время вышло. Эти, что в грязных хламидах и плащах, уже давно не копались в мусоре, хотя раньше почти только этим и занимались, утаскивая всё под землю, но теперь видимо решили вернуться к прежнему занятию и решили выгнать мелкого конкурента.