— Херршер, вода.
Только это прервало меня от захватывающей истории, в которой мы уничтожили древний безжалостный народ, а всё найденное забрали себе.
Меня поливали из кувшинова, я довольно фыркал, стараясь не поскользнуться на мокрых камнях, а войско толпилось поодаль, рассматривая меня будто бы в первый раз подобное видели. Привычка мыться пока так и не появилась, правда в силу того, что воды всегда было не сказать чтобы очень много, а дожди приносили лишь проблемы в виде подтопленных нор.
Позже, перед самым сном, я ещё прошёлся по лагерю, проверяя посты, а ложась спать, прихвостни стали караулом, крысята облепили и ни одна тварь на своё не решилась меня побеспокоить.
— Подъем, облезлые! Будете много спать — под хвостами мухи личинки отложат, а мы их будем вырезать ножами и скармливать обратно! Подъём, я сказал!
Младшие командиры поднимали лагерь.
На мой вопрос, ясно ли куда мы направим главный удар, Скронк Резак лишь махнул лапой с недостающими когтями:
— Ничего объяснять и не нужно. Сразу как про гномов начали расспрашивать, херршер, всë понятно стало.
— Отлично. И ещë, Резак… Мне кажется что у войска слишком много свободного времени.
Глядя на удивление, пояснил.
— Дурью много маются. Почему они так мало тренируются? Вчера походил, посмотрел — кто чем занят. Молодых никто не учит ни обращению с оружием, ни ходить в ногу. Как они на поле боя будут строиться? Почему-то уверен, что если мы сейчас начнём строиться как на поле боя, то они всё лапы друг другу поотдавливают и запутаются ища свои места. Мне ли тебе говорить, к каким сволочным последствиям это может привести! Ты ведь знаешь какое сильное противодействие может выдержать правильный строй, а не рыхлая толпа! А те, у кого останется много сил и после тренировок — пусть по пути собирают коренья, травы всякие. Нет, стой, не всякие. Пусть у Хьяльти узнают какие ему нужны и пусть бегают, пока остальные идут.
— Этот короткозубый совсем-совсем достал! Он считает людей лучше всех остальных! Может быть можно его…
— Нельзя. Где ты ещё увидишь такого молодого и такого твердолобого человека, что между тем штопает шкуры клановых? Ещё, Резак, дело есть. Слушай.
Я проводил взглядом кланового, на морде которого выделялись жёлтые нити, которыми был зашит кривой шрам. Он шёл в стороне, уставив нос на гору и практически не смотря под лапы, гордо и важно, чуть не сбивая одноранговых собратьев, что завистливо шипели и желали ему провалиться сквозь землю.
— Нам надо выяснить силу наших стрелков, как они могут работать по толпам врагов. Мне интересно, если поставить ряд в шестьдесят морд с ружьями, сколько они одним залпом могут унести жизней гоблов?
— Будет исполнено, херршер!
Да, мне действительно это было интересно, и даже нужно знать. Не зная сильных и слабых сторон всех составных частей войска, что являлось силой насаждающей мою волю сейчас и в будущем, нельзя было двигаться дальше. И чтобы узнать это, я готов был совершить против врагов много жестких шагов. Не было в моей душе ни капли жалости к местным жителям, живущими грабежами, каннибальством и бесконечными войнам. В них не было будущего. Моё племя, или уже молодое государство было во многом не лучше, однако под управлением оно шло вперёд, перековывая путь уготованной судьбы, отказываясь от той роли, что была всем нам уготована местными вожаками и богами.
— Мдааа… Вот почему коротышки сами с ними не разделались.
Я выбрался с разведчиками вперёд, сменив доспех на лёгкую накидку. Пришлось так сделать, так как всё-таки со слов всë же трудно было понять о чем они говорят, пытаясь объяснить условия рельефа, как пролегают тропки, возможные места обитания носатых вонючек. И да — когда нет нормального картографа, что может очень точно всë передать, лучше на всё смотреть своими собственными глазами.
— И как вас оттуда выковыривать?
Дорогу в основную часть гор Арнагшос блокировали два племени, на которые стоило обратить внимание, так как по своей силе были равны, являлись непримиримыми врагами, но в противостоянии с гномами являлись невольными союзниками.
Первый удар мы нанесли западнее, решив всё же прочистить дорогу до гномов в целях более беспрепятственной торговли здесь нам предстояло разрушить две небольшие крепости и зачистить окружающую территорию.
Грабители Кнавласа и Темные гоббо Гниша. Первый контролировали южные хребты вдоль дороги от Карак-Ногарунда, Холеда и других городов к Киндургунбандуразу. Вторые — северные склоны. Первые жили под в пещерах или рукотворных туннелях под развалинами. Вторые в Пещере с кучей входов-выходов.
Точное количество и тех и других было практически невозможно подсчитать.
Считается, что если видишь одного-трех вонючек, то они не страшны, а промышляют собирательством и мелким воровством, зарежут спящего. От четырех-десяти носатых голов — стоит опасаться одному двум путникам. От двух десятков до сотни рискнут напасть на мелкую группу, ночное нападение с целью пограбить, утащить на мясо. От двух до шести сотен — целью становятся караваны и мелкие поселения. Несколько тысяч гоблинов рискнут выйти против крупного поселения, или даже войска орков. Но когда они собираются в таких количествах, то в свои ряды они принимают всех возможных существ, что сами стремятся такой возможностью пограбить, помародерствовать, запастись мяса — и великаны с орками всегда присоединяются к такому движению и даже порой (весьма редко, но бывает) орки слушаются своих более мелких сородичей.
И Грабители Кнавласа и Тёмные гоббо Гниша были способны собирать силы, угрожающие если не поселениям, то уж караванам точно, что и являлось основной проблемой пути. Караванам пройти можно было лишь в том случае, если они собирали охрану равную маленькой армии, что категорически не было выгодным для торговцев.
Конкурируя между собой за право пограбить, гоблины не упускали случая ударить в тыл тем, кто стремился разделаться с их ненавистным соседом. Подозрительные, отличающиеся страстью к грабежу и насилию, им хватало ума понять, что если позволить уничтожить соседей, один на один они с врагами не справятся. Ну а когда к ним приходили первые отряды с карательными целями, всегда можно было или разбежаться по округе, или забаррикадироваться внутри.
Это подсказали десяток гоблинов, пойманных разведчиками Секущего Хвоста, что лично их притащил под мой взгляд и который же и расспрашивал, показывая умение обращаться с острым ножом и навыки запугивания.
Несмотря на название, на самом деле «тёмные» оказались не такими и тёмными, а старательно вымазывали свою шкуру в саже, пытаясь таким образом показать своё отличие, инаковость, особенность от других своих родичей, чем они, как узнал, весьма бравировали.
Запытав до смерти каждого из пойманных, и почти день побродив по вершинам нескольких гор, пока всё войско стояло в дне же пути, стали думать о том, как перебить уродцев. Именно перебить, желательно так, чтобы вообще никто не ушёл.
— Эй, здоровяк, что думаешь?
— Сфурм! — в поледней драке со своими штурмовиками, которую они называют тренировкой, Чуту повредили часть зубов и он смешно говорил. Так его и хотелось о чем-то спросить.
— Перессорить! Стравить между собой! Пусть они режут друг дружку, а мы их лишь добьём/прибьём! — это Беспалый влез.
— Подсыпать яду!
— Отравить!
Почти одновременно воскликнули Вискрун Хриплый и Струх Шип и недобро покосились друг на друга, но Хриплый тут же опустил взгляд. Не дорос он ещё, чтобы с Шипом, главным нашим зубером-колдуном ссориться.
— Задушить! Когда они запрутся внутри, увидев нас, закидать их дымящимися головёшками, серой, тлеющим навозом и паклей! Сами выползут! — Это Кич.
— Вызвать на бой их вождей и вскрыть им глотки, вырвать сердца и съесть на глазах у этих трусов. — это уже Обрубок.
Скронк Резак ничего не сказал, чесал когтями нос, задумавшись над задачей.
— Штурм будут долог и кровав для нас, так как мы не знаем как разветвляются внутренние ходы и сколько они готовы обрушить на наши головы тонн камней. Перессорить не получится, они уже враждуют, как говорят пленные и вряд ли найдётся в ближайшее время то, из-за чего они возьмутся резать друг друга. Отравить их… Воду или пищу? Где их источники, как пробраться внутрь… Нет, сложно. Выкурить… Так они так же смогут отступить вглубь, а пойдем за ними и сами наглотаемся дыма. Если конечно не придумаем как защититься от него. Насчёт поединка — ты сам сказал, что они трусы и один на один не выходят на бой. — ответил я каждому на их поспешно выдвинутые предложения.