— Из-за охренеть какой большой ошибки, — мой резкий ответ. — Всё, хватит.
Молли знает меня, и она знает, что стоит мне однажды обжечься... ну, знаете, челочек может идти на хрен.
— Ладно, ладно. Хорошо. Я пыталась, — бормочет она. — Меня тошнит от вас обоих. Всё, что ты делаешь, просто прячешь свою голову на дне стакана.
— Во-первых, это первая моя выпивка, с тех пор, как началось всё это. И эту бутылку, хочу заметить, засранец прислал мне сам, — она смотрит на пустую бутылку из-под шампанского. — Во-вторых, не сравнивай меня с этим... с этой потаскуном. В-третьих... ты разговаривала с ним?! — Маленький укол предательства поражает меня. Это должно быть читается на моём лице, потому что Джордж сжимает мою руку в знак поддержки.
— Не смотри так на меня. Я видела его пару раз с Хьюго. Это всё. Он окончательно раздавлен, насколько я могу судить.
— Я знаю. Я видела газеты. Видимо, старые привычки не умирают никогда, — бормочу я.
— Это не так. Если бы ты просто... — Я поднимаю свою руку, останавливая её.
— Я не хочу говорить о нём.
Она хмурится и поджимает губы. Я могу сказать, что она хочет поспорить со мной, но не будет.
— Ладно. Вы двое, кажется, хотите разрушить друг друга. Увидимся утром, — она разворачивается и уходит в свою комнату.
— С каких это пор её преданность распространяется на Теодора грёбаного Эллиса? — фыркаю я.
Джордж пожимает плечами.
— Наверное, с тех самых, когда она начала трахаться с его лучшим другом. Не забывай, что Хьюго всегда вместе с Тео. Не то чтобы я думаю, что она перейдёт на тёмную сторону, но ты же знаешь, какая Молли. Она любит проявлять жалость к сломанным вещам. Возможно, он был весь такой ‘Лилли-не-разговаривает-со-мной’. — Я чувствую легкий укол ревности при мысли о том, что Молли проводит с ним время. Затем я решаю снова быть злой. Она должна ненавидеть его. Я не буду делать вид, что это очень разумные мысли, потому что я, как правило, становлюсь сукой, когда пью вино, но кажется, что сейчас это не смешно.
— Отлично, — единственное, что я могу сейчас сказать.
Джордж смеётся, а затем снова кладёт мою голову себе на грудь.
— Мне было удобно, — ворчит он.
Я прижимаюсь к нему, вдыхая его знакомый запах, свежий и древесный. Безопасность.
Я улыбаюсь. Я действительно хотела бы, и определенно не в первый раз, чтобы Джордж был натуралом. Он был бы моим идеальным мужчиной. Если бы, думаю я про себя. Увы, парни получают Джорджа, а мне достаются одни ублюдки. Тем не менее, у меня есть лучший друг, которого только может попросить девушка. Джордж – это тот человек... вы знаете, тот, кто спрячет все мои секс-игрушки, если я умру. Нам всем нужен один из них.
***
Я сижу за столом в своем новом офисе, печатая предложение по выкупу для Уайетт, когда звонит мой мобильный телефон. Я смотрю на экран, когда там вспыхивает «Мудак». Я улыбаюсь в то время, когда моё сердце сжимается. Я рассказала Джорджу о том, что Тео звонил мне по пять раз в день на прошлой неделе, с тех пор, как я оставила его, стоящего на стоянке возле суда, окруженного репортёрами, со взглядом раненного животного на лице. Джордж изменил его имя в моей телефонной книге и сказал, что, по крайней мере, когда он будет звонить, это заставит меня улыбнуться, даже если и по неправильным причинам. Мы его ненавидим. Я нажимаю отбой. Сегодня это уже третий звонок. Я не могу забыть тот взгляд полный боли на его лице, когда я ушла от него. Я ненавижу, что мне не всё равно. Он заслуживает страдать. Он заслуживает всего, что заставит его страдать. Грёбаный придурок. Если вы не догадались, я нахожусь в гневе после разрыва, и я предпочитаю быть в гневе, это лучше, чем быть тем плачущим беспорядком, которым я была на прошлой неделе. Я никогда не думала, что буду плакать из-за парня. Получается, за один день я проплакала из-за этого мужчины больше, чем за всю мою жизнь, а с такой жизнью, какая была у меня, это полный отстой, скажу я вам. Да, прямо сейчас гнев – мой знакомый и желанный друг. Я встречаю его с распростёртыми объятиями, даже если это превращает меня в сумасшедшую. Кроме того, я рыжая. Я точно смогу с этим справиться.
Однако эти телефонные звонки начинают раздражать. Я думала, что выразилась чертовски ясно возле здания суда, но Тео, будучи Тео, нуждается в том, чтобы над ним нависла чёртова кувалда, прежде чем он будет слушать. Хотя, нет, даже тогда – нет. Я не понимаю, почему он просто не может оставить меня в покое. Он разрушил мои стены, только чтобы ударить меня там, где это больно, и оставить меня истекать кровью. Неужели этого не достаточно для одного человека? Я всё ещё люблю его, но я не могу быть рядом с ним. Должна признать, что я слишком сильно погрузилась в него, чтобы теперь быть с ним друзьями. Я никогда не смогу смотреть на него с другой женщиной. Я никогда не признаю, но я думаю, что когда-нибудь это может убить меня. Я просто хочу полного разрыва с ним. Я хочу притвориться, что его никогда не было. Увидев его в здании суда, я почувствовала, будто это просто сорвало свежую корку с раны. Я никогда не излечусь, пока он упорствует, пытаясь всё исправить. Почему он не может понять, насколько я сломана? И совсем нет возможности вернуть всё назад. Нет ситуации, в которой мы были бы счастливы после этого. То, что было у нас, было слишком сильным. То, что произошло, было слишком грандиозным, чтобы забыть. Даже в моем иррациональном «после-расставания» состоянии я вижу, что он не обязательно хотел меня обидеть, но есть моменты, когда слишком много просят. Мысль о нём с ребенком от другой женщины заставляет меня чувствовать себя отвратительно. Это заставляет мою грудь сжиматься, а горло гореть. Нет, его действия не были неправильными, но все действия имеют последствия, и я не могу справиться с этим конкретным последствием.