Хантер сделал глубокий вдох, восстанавливая самоконтроль. Она была права: за четыре дня невозможно было узнать кого-то достаточно хорошо, чтобы приспособиться к браку.
Он уже принял свои чувства к ней. Восстановление доверия, проросшего во время ее наказания, было очень важным аспектом. Необходимо было доказать ей, что она не потеряет себя, даже если полностью подчинится ему. Ката должна была понимать, что он никогда не захочет менять ее изнутри. Но все это не будет иметь значения, если она будет убегать от доминирования, в котором он так нуждается, и которое она жаждет получить от него.
Бумаги, все еще зажатые в его руке, были её попыткой взять под контроль ситуацию. Часть его не могла не злиться на то, что она вновь и вновь не доверяла настолько, чтобы позволить ему подвести ее к самой грани. Но подобный выплеск эмоций с его стороны привел бы лишь к ухудшению ситуации.
Нетвердой рукой Хантер положил бумаги о разводе на тумбочку, потом взял девушку за плечо.
- Милая, я хочу твоего подчинения, но я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя слабой. Я никогда не хотел отобрать у тебя твою жизнь. У тебя есть столько власти надо мной, что это пугает меня до чертиков. Всего за несколько дней мои чувства к тебе пустили корни в самую глубину моего сердца. И они укоренились глубоко во мне, и это на всю жизнь, - он встретил ее взгляд. - Я не поверю ни на минуту, что однажды ты просто растворишься во мне. Ты - невероятная, сильная женщина. Ты должна знать это.
- Нет, я перестала быть такой, - ее карие глаза блестели от непролитых слёз. - Ты такой сильный. Такой доминирующий. Через какое-то время ты сломаешь меня, а я буду продолжать отдавать и отдавать тебе себя, и в один прекрасный день я проснусь и пойму, что от меня ничего не осталось, прямо как от Mama'. Возможно, ты не хочешь, чтобы это произошло, но я задаюсь вопросом: а что если где-то глубоко в душе это - твой способ увериться в том, что я никогда не уйду? Если это произойдёт, я возненавижу себя.
Хантеру был понятен её страх, но она была чертовски неправа. Он всего лишь хотел любить её. То, что он не встретился с её родителями сразу же после свадьбы, пинало его по яйцам сейчас. Им бы следовало сделать это раньше, но из-за киллера, пытавшегося убить Кату, они не могли назначить встречу и, наконец, познакомиться. Ему нужно было это исправить.
- Как ты можешь предполагать, что потеряешь себя, если всё, что ты делала с момента нашей встречи, - так это боролась за то, что ты действительно хочешь и во что веришь? Прямолинейность и уверенность - одни из главнейших причин, по которым я люблю тебя. Ты боролась за свою мать, за себя, даже за своё удовольствие! Ката, ты не та женщина, которая может потерять себя.
Она покачала головой.
- Я должна была быть в ярости после порки, которую ты мне устроил, но вместо этого я могла думать лишь о том, угодила ли тебе.
- Это естественно для сабмиссива – иметь желание угодить своему Дому.
- Прекрасно, это значит, что ты будешь в настоящем раю, пока я потихоньку буду терять самоуважение...
Он прикоснулся к ее щеке.
- Это не работает в одностороннем порядке. Я тоже хочу угождать тебе. Всегда. Но иногда мне необходимо совмещать это с твоими нуждами. Не думаешь ли ты, что вместо того чтобы шлепать тебя, я бы лучше провел лишние десять раундов в постели, занимаясь любовью?
- То есть, ты отшлепал меня только ради меня же самой? - в ее голосе звучало недоверие. - И тебе это не доставило никакого удовольствия?
- Разве что совсем немного, - признался он. - Но, да, в большей степени – это было ради тебя. В итоге, разве у тебя не возникло ощущение счастья и умиротворения? Желания отплатить тем же? Не чувствовала ли ты себя ближе ко мне?
Её ошеломлённое выражение лица показало Хантеру, что Ката даже в этот самый момент гадала, не читает ли он её мысли.
Хантер притянул её ближе к себе, ощущая себя одновременно спокойным и распаленным ее обнаженным телом, и пышной грудью, тесно прижатыми к нему.
- Я хочу защищать и любить тебя, а не разрушать. Или пленять. Я давлю на тебя в постели, потому что ты женщина с твёрдым характером, и у тебя хватит сил принять всё с достоинством. Сам процесс погружения тебя в подчинение – уже является для меня наслаждением. Если ты когда-либо почувствуешь, что отдаёшь слишком много, то просто используй стоп-слово. Мы всё остановим, что бы ни происходило, и поговорим. Как только я уйду с оперативной службы, мы начнем продвигаться более умеренными темпами в наших отношениях. Но тебе не нужны эти бумажки, милая. Тебе просто нужно довериться мне, и я знаю, что это будет лучшим решением для нас обоих.
Ката напряглась в его руках и отшатнулась, качая головой.
- То, как я хотела услужить тебе сегодня ночью, испугало меня. Я знаю, ты говоришь, что это естественно, но это слишком скользкая тропинка, ведущая в ад, - она запнулась. - Ты заслуживаешь милую девушку, которая будет счастлива подчиниться тебе и никогда не оставит тебя. Но я не могу быть такой. Просто подпиши бумаги.
Когда ее глаза еще сильнее наполнились слезами, она болезненно поджала губы. Хантер понял, что, несмотря на то что она считала развод выходом, ей было больно оставлять его. Это растопило его сердце и только укрепило его решение стоять до конца.
- Эта девушка - ты. Я не буду рушить наш брак без веской на то причины. И страх не может служить причиной для такого шага, - пропустив сквозь пальцы её волосы, он сжал их, притягивая её рот к своему. - Я собираюсь заслужить твоё доверие, показать тебе, какими прекрасными отношения могут быть между нами. Да, ты дашь мне многое, но, милая, в ответ ты получишь всё и даже больше. Я возвращаюсь на службу в воскресенье. Позволь мне доказать тебе, что у нас все получится, хотя бы за это время.
Она моргнула, когда осознала то, что он сказал. Ему пришлось сдерживать себя, чтобы не наброситься на её губы. Её сознание бунтовало против их притяжения, но, когда он приказал ей подчиниться, она перестала думать и начала чувствовать. Ему нужно было напомнить ей это состояние, когда ею управляли ощущения и эмоции, а не страх. Он дал ей почувствовать своё доминирование, и она нуждалась в большем, но также ей была необходима и его ласка.
Склонив к ней голову, он прикусил её нижнюю губу, затем успокоил жжение языком. Она ахнула. Хантер накрыл её сладкий приоткрытый рот своим, едва сдерживаясь, чтобы не уложить её на спину, развести бедра, глубоко погрузиться в неё и основательно трахать её, пока она не поймет, насколько она желанна.
Ката была настолько сладкой, что колени Хантера превратились в желе, когда он медленно вторгся в её рот. На короткий момент она напряглась. Но он успокоил её нежными поглаживаниями по спине, крепко поддерживая её за затылок. Она расслабилась и вцепилась в его бицепсы.
Будто нырнув в теплую воду в поисках сокровищ, он терпеливо углублял поцелуй, пока она сама не потянулась ему навстречу, встав на носочки, неосознанно поощряя его к действиям. Его язык танцевал вокруг её в нежной ласке, в тихом обещании большего. Ее нежный стон отозвался у него прямо в члене.
Услышав его, он отклонился назад, мягко касаясь её губ своими, соединяя их на миг, прежде чем отодвинуться.
Приподнимаясь на носочках, Ката прижалась плотнее, обхватывая его шею руками и сжимая пальцами короткие пряди его волос. Сейчас она просто хотела его. И он намеревался остаться с ней, пока она не начнёт умолять. До тех пор, пока она уже не сможет уйти от него.
Покрывая поцелуями её скулы, свободной рукой Хантер ласкал её спину сверху-вниз, прочертив пальцем дорожку по внешней стороне бедра, он достиг её попки... но даже не притронулся к ней. Он повторил те же действия в случайной последовательности, усиливая давление пальцев на ее разгоряченную кожу, поглаживая костяшками крутые изгибы ее тела, лишь слегка касаясь чувствительного участка над ее попкой. Он вдыхал запах её нежной кожи за ушком. А Ката постанывала и была охвачена дрожью.