- Тебе же хорошо, когда я глубоко внутри тебя, не так ли?
- Да, - захныкала она.
Преисполненный решимости удерживать ее на самом краю, он почти полностью вышел, а затем снова погрузился в девушку. Это было похоже на погружение в мед, так медленно и так сладко, она полностью обволакивала его собой. Он подумал, что может сойти с ума.
Наконец, он толкнулся, доставая до самой шейки матки. Она снова вцепилась в обитый стол и склонила голову в бессознательной покорности. Вид этого чуть не заставил его кончить. Хотя она не хотела признавать свою природу, но он чувствовал ее, вкушал ее и дышал ею. И ее внутренняя сущность, компенсировала все ее реакции. Она никогда не будет по-настоящему счастлива с кем-либо, кто не сможет доминировать так, как она этого жаждет. И Хантер намеревался сделать ее очень, очень счастливой.
Господи, она была мокрой и так близка к оргазму. Ее киска пульсировала, облегая его своей теплотой, пытаясь толкнуть его за край. Он стиснул зубы, его легкие почти горели от напряжения, кожа была в огне, но он сумел притормозить и сдержаться.
- Я не должна покоряться тебе таким образом, - выдохнула она.
Снова чушь.
- Я люблю доставлять тебе удовольствие, дорогая.
Он подтвердил свои слова, перегнувшись через ее влажную спину и положив ладонь поверх ее клитора, затем снова вошел в девушку.
Ката вскинула голову назад и выкрикнула его имя:
- Хантер!
- Хочешь кончить сейчас?
- Да. Да!
- Ты будешь говорить со мной откровенно, прежде чем принимать решения по поводу нас?
- Да, - всхлипнула она. - Пожалуйста...
Ее слова принесли ему несравнимое удовольствие, прожигающее его, словно пекло. Хантер позволил выплеснуться всей своей сдерживаемой силе. Он буквально набросился на нее, мощно врываясь каждым толчком. Ката захныкала и впилась ногтями в край стола. Ее киска еще плотнее обхватила его.
Она завопила от удовольствия, ее спутанные темные волосы покрывали плечи, словно шелковистый хвост соболя. Боже, все в ней было сексуальным. Он снова толкнулся, давая ей еще больше, устанавливая стремительный и беспощадный ритм. И она сжалась вокруг еще сильнее, едва втягивая воздух и с криком выдыхая.
Пот катился по его спине, собирался капельками на напряженном лбу, стекая по вискам. И все же он продолжал сдерживаться, приняв решение подарить ей все свою абсолютную преданность и удовольствие. Он хотел, чтобы эта ночь была тем, что она никогда не испытывала - или тем, что никогда не забудет. Потому что через три дня он отчалит. Он должен быть уверен, что она не была заинтересована в разводе в его отсутствии. Он умрет, если потеряет ее.
Хантер еще крепче вжался в ее тело, наслаждаясь ощущением под своими руками, пока толкался в нее глубже, жестче и быстрее. Он покрыл поцелуями ее плечо, отодвигая ее волосы в сторону и открывая себе доступ к шее, чтобы скользить губами по нежной коже, вдыхая ее аромат. Мускусный, насыщенный женственным запахом и возбуждением, спелый, всегда напоминающий ему Кату. Ее аромат и ощущение ее тела подвели его самому к краю.
- Хантер! - она сжала его член, даря ему ощущение опасной близости разрядки. В ответ удовольствие пронеслось через его тело, мгновенно распаляя кровь. Его яйца поджались. Черт, так и до инфаркта недалеко.
Он снова вжался ладонью в ее клитор.
- Сейчас! Кончай, детка.
И она это сделала, закричав в своем освобождении. Она сжала его так крепко, что он не смог сдвинуться. Черт! Ее стенки сокращались вокруг него, сжимая, лаская. Чувствовал ли он когда-либо что-то более умопомрачительное? Удовольствие, словно наточенное лезвие, прорезалось через его позвоночник - со сверхчувствительной остротой, проходя сквозь него с небольшим усилием. Он нежно укусил ее за плечо и позволил себе освободиться, проливая внутрь нее все, что имел - семя, потребность и душу.
Ката была всем для него. Сабой, которую он всегда искал, бесстрашной, умной женой, которая всегда бросала ему вызов. Так или иначе, за то время, что ему осталось до отъезда, он должен был остановить ее предполагаемого убийцу и убедиться в том, что Бен останется в стороне, а также убедить Кату, что она чувствует то же самое к нему.
Ката пыталась выровнять дыхание. Ноги Хантера обвили ее, а его руки обхватили ее талию в объятии. Его рот парил над ее шеей, он тяжело дышал, опаляя ее кожу своим дыханием. Боже, он был везде.
Она задрожала. Границы ее страха и истощение грозились перебросить ее за грань подчинения, угрожая погрузить ее в сомнения и панику. Она дернулась под Хантером, изо всех сил стараясь сдвинуть его. Но прикованная к столу и сдерживаемая в плену его мускулистого тела Ката не могла пошевелиться.
Волна наслаждения поднялась и накрыла ее с головой. Она тяжело сглотнула, пытаясь утихомирить свои эмоции, но громкий всхлип прорезал ее грудь, даже больше чем облегчение, последовавшее после порки. Она поперхнулась и разразилась слезами, и в тот же миг ее перестало удерживать его тело.
Подсознательно она понимала, что Хантер хочет, чтобы она чувствовала себя свободной и способной показать ему свои чувства. Ведь он смог открыться перед ней. Она никогда не забудет его испуганный, озлобленный взгляд, когда он говорил о своей матери, о том, что его отец просто позволил разводу случиться. Их разрыв оставил мучительный шрам на его сердце.
То, как он только что управлял ее телом, доказывало, что он не позволит своей собственной жене оставить его. Его безжалостное доминирование над ее телом было своего рода сопротивлением. Он сделает все необходимое, чтобы она осталась с ним. Он поглотит ее в процессе. И она боялась, что, в конце концов, просто позволит ему это сделать.
Дрожь прокатилась по ее телу. Черт побери, она ему уже отдала гораздо больше, чем любому другому мужчине, больше, чем, как она думала, способна отдать. Но он не успокоится, пока не завладеет ею, завоевывая все больше и больше, вплоть до ее души.
Она должна возвести хоть какое-то препятствие между ними. Каждый раз, когда Хантер прикасался к ней, он словно проникал ей под кожу, все глубже и глубже. После каждой их встречи Ката считала, что Хантеру не удастся обнажить ее еще больше, но она всегда ошибалась.
Что сделают с ее психикой еще три дня наедине с Хантером? /Или целая жизнь, проведенная рядом с ним? Как много пройдет времени, прежде чем она станет его тряпкой? Он притеснял, толкал и требовал. Затем, когда она была беззащитной, он становился сурово нежным, прокладывая себе путь прямо к ее душе. Когда Хантер был охвачен желанием, она была такой слабой, что некоторая ее часть хотела подчиниться ему. Он уже настолько прочно засел в ее сердце, что это пугало ее до смерти.
Ката боялась, что никогда не сможет вычеркнуть его из жизни.
Она попыталась подтянуть к себе ноги и сжаться всем телом как можно сильнее, но не смогла, так как была прикована к столу. Ее охватили еще более сильные рыдания, подавляющие, неудержимые, болезненные.
Хантер смотрел на нее все понимающими глазами, лаская ее успокаивающими прикосновениями. Она не смогла бы отдавать ему всю себя день за днем, год за годом, в течение всей своей жизни. Он не понимал, что значит чувствовать себя сломленным снова и снова. Он никогда не узнал бы, насколько сильно это подчинение заставляет ее сомневаться в чувстве собственного достоинства... и останется ли от нее хотя бы малая часть, если она продолжит отдавать ему себя так, как сейчас.
Но после того как она получила самый ошеломляющий секс в своей жизни, у нее не было ни единой возможности спрятаться.
- Ката, милая, - прошептал он ей на ухо.
Она сильнее напряглась и покачала головой.
- Это было слишком мощно?
Для нее - да. И так будет всегда.
- Не надо, - она смогла выдохнуть сквозь рыдания. - Просто остановись.
- Ш-ш-ш.
Он успокаивающе провел рукой вниз по ее спине, затем обратно вверх и двинулся выше, пока не добрался до наручников в углу стола. Быстрым щелчком он расстегнул один из них. Затем повторил то же самое с другим. И ее запястья освободились. Не выходя из нее, Хантер притянул ее на колени, нежно лаская и поглаживая ее предплечья и запястья. Ката отказывалась смотреть на него через плечо, но она чувствовала его взгляд на себе, пронзающий сквозь занавес ее волос. Без возможности сбежать от ощущения вновь твердеющего члена внутри ее очень чувствительной киски.