Ближе к вечеру Хеллегер принесли новое платье. Наверное, из запасников матери. Чудесные белые волосы заплели в эльфийские косы. Лоб Хеллегер охватил серебристый обруч.
Одиель придирчиво осмотрел Хеллегер, остался доволен и повёл её в трапезную. В огромном светлом зале с высокими потолками оказалось светло, как днём. Хеллегер увидела человек десять за столом. Все с надменными красивыми лицами. Все, как один, повернулись к ней.
Во главе стола сидела Эленвэль. Она встала, подошла к Хеллегер, взяла её за руку и сама повела к столу. Одиель поклонился и удалился. Хеллегер усмехнулась. Ну, да – простым эльфам здесь не место.
Представление дочери родственникам не заняло много времени. Хеллегер пропускала мимо коротеньких ушек их имена и титулы. Потом как-нибудь познакомится… если захочет. Её стул оказался рядом с матерью, прямо напротив братца. Под совсем неласковыми взглядами Хеллегер заняла своё место. Все ели молча, слушая нудную эльфийскую музыку. В воздухе ощутимо искрило напряжение. Так же, молча, расходились после ужина.
- Хеллегер! – Окликнула её мать. – Завтра тебя познакомят с учителем. Ты сможешь приступить к занятиям сразу же.
Хеллегер кивнула и, наконец, удалилась к себе. У неё скулы свело от всей этой скукоты. Она уже отчаянно скучала за душистыми булочками Имре и скабрезными шутками воинов… Что уже говорить о спорах с беспокойным духом замка клана Хаттэн. А прошёл всего-то один неполный день…
*****
- И как моя дочь? – Спросила Эленвэль серьёзного эльфа, ставшего персональным учителем Хеллегер.
- Несомненно, она очень способная. Её связь с рунами… ей нет равных, элле. Я никогда не видел подобного. Думаю, к концу месяца мы заполним первые пробелы, и она уже станет гораздо сильнее Ниира… А ещё у неё неистощимая жажда знаний. Почти всё свободное время она проводит в библиотеке за изучением свитков.
- Вот как… похвально. - Эленвэль казалась больше озадаченной, чем довольной. – Что ж, давай добавим дух соперничества. Пусть Хеллегер учится вместе с остальными.
- Элле, может, не стоит… - Робко запротестовал Мейлор.
- В чём дело? – Голос Эленвэль прозвучал резко. Она терпеть не могла, когда её слова оспаривали.
- У неё трудно складываются отношения с нашей молодёжью… - Мейлор подбирал слова.
- И в чём это выражается?
- Ваша дочь, элле, ни с кем не хочет общаться… Она… простите меня, элле, слишком дикая…
Эленвэль откинула красивую голову и медленно скользила взглядом по учителю. Мейлор уже готов был сквозь землю провалиться, проклиная свой язык.
- А зачем я тебя к ней приставила? М?
Мейлор обречённо молчал.
- Я сказала, обучать будешь её вместе со всеми. – Эльф поклонился, чуть не свернувшись пополам. – И, Мейлор… Ещё раз назовёшь её дикой, очень сильно пожалеешь. Помни, о ком говоришь! И с кем.
- Я понял, элле. Простите мою глупость…
- Иди. – Наконец, Эленвэль отпустила бледного, как сама смерть, учителя.
*****
Хеллегер не нравилась сама идея учиться рядом с другими эльфами, но не ей было решать. К концу первого месяца она уже сама могла, как Ниир, призывать руны, сотканные из воздуха. Ей больше не нужно было опасаться, что став вдруг смажется или исчезнет какая-нибудь важная чёрточка. Но для этого требовалась действительно нечеловеческая концентрация. Она также научилась прятать руны от чужих глаз или подсвечивать в цвет своего настроения. И слушались её руны, куда лучше, чем Ниира.
Как-то она из шалости призвала руну Хеггелез, отвечающую за разрушительную силу природных стихий. Опасная руна, тяжёлая. Покровительствует ей сама богиня смерти. Хеллегр что-то тихо шепнула и легко сдула её с ладошки в сторону заносчивого брата. Тот, как всегда, отпустил в её сторону очередную колкую шутку.
За секунду руна, вспыхнув ярким огненным цветом, пропала, а небольшой ураган испортил идеальную причёску Деодару. Его белоснежные одежды превратились в лохмотья, а в рот набилась противная пыль. Заодно, и светлый класс превратился в поле сражения. Ураган вмиг поднял все свитки, книги, чернильницы, указки и расшвырял, куда попало. За компанию досталось и Нииру, и учителю.
Деодар тут же метнулся к обидчице, но Хеллегер, подхватив невесомые юбки, его опередила и, хохоча, спряталась в своих комнатах. Как ни старался Деодар, дверь он открыть не смог. Над белоснежной арочной притолокой светился нежным голубым цветом запирающий став. Ниир попытался нейтрализовать став Хеллегер и отпереть дверь – не вышло. Он бесился, пробовал новые комбинации рун, но из-за двери только слышался весёлый смех двух девиц.
- Что здесь происходит? – Холодный голос Эленвэль моментально прекратил веселье и привёл всех в чувство. – Что с тобой случилось, Деодар? Что за вид?
- Это всё твоя полукровка, мама! – Деодар развёл руки в стороны, показывая изодранную посеревшую одежду.
Эленвэль выгнула бровь.
- Ты хочешь сказать, мой сын и наследник, что какая-то полукровка превратила тебя вот в это, - тонкий длинный палец описал в воздухе воображаемый овал вокруг принца, - и ты ничего не смог сделать?
Деодар сжал губы и процедил:
- Она сделал это неожиданно…
- А. Понятно. Тебя всегда будут предупреждать перед нападением. – Хмыкнула мать. – А ты, мой дорогой племянник и маг Ниир, что тебя расстроило?
- Простите, элле… - Ниир покраснел до корней волос. Ему тоже предстояло признаться в поражении. – Я не могу открыть дверь в покои элле Хеллегер.
- Какая она «элле»… - Презрительно скривился Деодар и подавился под взглядом матери. Глаза Эленвэль опасно прищурились.
- По крайней мере, сейчас я вижу здесь двух благородных эльфов, воспитанных с рождения в чертогах, изучавших магию не один год… И они оба не смогли справиться с плохо обученной дикой полукровкой?
- Мама! – Обиженно выдохнул Деодар, а Ниир уткнулся взглядом в пол. Что за гадкий день!
Эленвэль отвернулась от них и внимательно рассматривала став над дверью, за которой больше не слышался смех.
- Просто отлично, милая! Руны и родовая кровь… Прекрасный замес. – Хлопнула в ладоши эльфийка. – А теперь открой, пожалуйста, дверь. Мне не хочется применять свою магию.
Дверь отворилась и на пороге появилась Хеллегер. На лице её не было ни капли раскаяния.
- Разве тебя не учили, что незачем применять магию там, где можно без неё обойтись? Руны не любят вольного обращения…
- Руны любят меня! – Почти надменно возразила Хеллегер.
- Не сомневаюсь… - Улыбнулась в ответ мать, кивнув на став, переливающийся всеми оттенками цветов радуги. – Но руны не любят шутовства. Пожалуй, я прикажу Мейлору заново пройти с тобой основы магии.
- Мама! – Возмутилась Хеллегер, впервые назвав Эленвэль матерью.
Деодар захлебнулся слюной от злости, а Хеллегер, метнув взгляд на взбешённого брата, решила с этого дня только так и называть царственную эльфийку. Пусть все захлёбываются своей ненавистью.
Эленвэль легко прочла все эмоции дочери.
- Что ж, я счастлива, что ты будешь звать меня «мамой», хотя бы назло всем вокруг.
Она обернулась к двум балбесам и отрывисто приказала:
- Вы оба, за мной!
Эленвэль развернулась и пошла в сторону разгромленной классной комнаты. Деодар кинул взгляд, полный ненависти, в сторону Хеллегер. В этот момент из-за её спины высунулась довольная рожица Эйлин. Девочка с большим удовольствием показала благородному эльфийскому отпрыску язык и снова спряталась. Деодар зарычал и ринулся к ним, но дверь тут же с грохотом захлопнулась, чуть не врезав Деодара по благородному носу.
На секунду руны над дверью вспыхнули красным и снова засветились мирным весёлым светом. Руны хранили свою хозяйку.
Глава 47.1
Гэйр гнал своих воинов домой. Уже третью луну они провели вдали от родных стен замка. Он хотел увидеть гордую Хеллегер, хотел впиться в её губы поцелуем и получить её заветное «да». Его воины скупо посмеивались и, молча, терпели. Их поход оказался больше, чем успешным. Они смертельным ураганом прошлись по землям степняков, без жалости уничтожая всё, до чего могли дотянуться. Целый народ перестал существовать.