Его ответ был очевиден. Это определенно было «да».
Но затем он на мгновение остановился.
Жителям зоны башни не разрешалось покидать ее. Для гражданина зоны башни вход во внешнее кольцо был незаконным. Наказание, как известно, было очень суровым: тюремное заключение или даже смерть.
И тут он вспомнил: Сара и мистер Граймс. У него были незаконченные дела во внешнем кольце.
— Как долго я спал? — он спросил.
Сакура наклонила голову, смущенная сменой темы. — Со вчерашнего вечера. Почему?
Макс встал с больничной койки, вырывая прикрепленные к нему медицинские провода.
Прошел целый день с тех пор, как мистер Граймс бросил его в башню. Кто знает, какие ужасные вещи он сейчас вытворяет!?
Он направился к двери.
Сакура превратилась в размытое пятно, и прежде чем Макс успел добраться до двери, она уже стояла перед ней, скрестив руки на груди.
— Мне нужно вернуться во внешнее кольцо, — сказал Макс. — Мои друзья. Другие сироты. Они в опасности. Им нужна моя помощь.
Сакура покачала головой.
— Прости, но я не могу позволить тебе сделать это.
9
— Что ты имеешь в виду? — спросил Макс. — Разве ты только что не дал мне выбор, хочу ли я быть гражданином зоны башни?
Сакура не сдвинулась ни на дюйм от двери. Он никак не мог пройти мимо нее без ее разрешения.
— Даже если твой ответ будет заключаться в том, чтобы остаться гражданином внешнего кольца, — твердо сказала Сакура, — тебе все равно придется пройти юридические процедуры, прежде чем тебе разрешат покинуть зону башни.
Макс глубоко вздохнул.
«Это не битва», — подумал он. — «Это были переговоры».
— Человек, который бросил меня в зону башни, в настоящее время живет своей жизнью без последствий. Если он думает, что ему сойдет с рук бросить ребенка через стену, полную монстров на другой стороне, он может начать делать вещи и похуже. На самом деле, я знаю, что он это сделает.
— Мы можем уведомить полицию внешнего кольца, — сказала Сакура. — Есть каналы, установленные между двумя зестирисскими зонами для ситуаций, подобных этой.
— Они ничего не сделают! — закричал Макс. — Никто никогда ничего не делает. Этот человек. Ты не знаешь его так, как я. Он будет шантажировать сирот, чтобы они положительно высказались от его имени. Он сделает все, что потребуется. Ему сойдет с рук то, что он сделал со мной, и…
Макс вспомнил ту ночь — только вчера вечером, — когда менеджер-сирота пьяно забарабанил в дверь Сары.
— Он сделает гораздо хуже, — вздохнул он.
Сакура хмуро смотрела на него.
Возможно, он добрался до нее.
— Ты сказала, что мы оба были бы мертвы, если бы не я, — сказал он. — Разве это не значит, что ты у меня в долгу? Неужели я никак не могу покинуть зону башни на час или два? Это все, что мне нужно. Пожалуйста.
Сакура почесала затылок.
— О, боже, — сказала она. — Ладно, я думаю, мы можем кое-что сделать. Мне придется завязать вам глаза, так как этот проход совершенно секретен, и у вас будет максимум девяносто минут. К этому моменту люди начнут задавать вопросы, и у нас обоих будут большие неприятности. Любой шанс, что ты станешь альпинистом, исчезнет, если они нас поймают. Итак, девяносто минут, понял?
Макс кивнул головой.
— Спасибо, Сакура.
— Не стоит упоминать об этом.
Мистер Граймс сидел в своем кабинете, курил сигару и пил виски.
Он праздновал.
Праздновать избавление от этого маленького таракана бесполезно.
Этот мальчик всегда был помехой. Все время задавал вопросы, наблюдая за менеджером группового дома с его раздражающим любопытством. Кроме того, его проклятая инвалидность означала, что регуляторы чаще появлялись, чтобы проверить состояние дома для групп.
Этот глупый мальчишка всегда доставлял больше хлопот, чем стоил.
Он сделал большой глоток своего напитка и подумал, как он рад избавиться от мальчика.
Он поставил свой стакан и убрал ноги со стола. Он открыл свой ноутбук и зашел в интернет-магазин электроники.
Теперь, когда Бесполезность и его чертово любопытство исчезли, и инспекторов будет меньше, он наконец сможет приступить к осуществлению своего давно желанного плана.
Он просмотрел различные небольшие камеры слежения, доступные в электронном магазине.
Он ухмыльнулся. Он мог бы установить эти камеры в комнате для девочек и в душе тоже.
Ему не терпелось увидеть девочек.
А еще нужно было подумать о прибыли. Он мог бы продать отснятый материал на подпольном рынке. Возможно, сколотит небольшое состояние. Люди заплатили бы за такие вещи бешеные деньги.