Ханна беспомощно помотала головой, понимая, что Клару сейчас не оторвать от Джордана.
Элинор, хлопая в ладоши и громко крича, собрала вокруг себя большинство первоклашек. Ханна привела трех девочек, собравшихся лезть на дерево за белкой. Дети выбрали партнеров, и Элинор объяснила правила игры. Один малыш идет на руках, другой держит его за лодыжки, и таким образом пара должна пробежать несколько ярдов до финиша. Ханна веткой прочертила финишную черту. Потом, приложив ладонь козырьком к глазам, взглянула на детей.
Обзаведясь отцом, Кевин явно почувствовал больше уверенности в себе. Насколько она могла заметить, дети не избегали его сегодня и не дразнили. И он принимал участие во всех играх.
Но все-таки она чувствовала вину перед брошенным на съедение Кларе Джорданом и, едва закончились гонки, поспешила к ним.
— Извини, Клара, — мило улыбнулась она, — я должна похитить Джордана.
Клара не скрыла разочарования, а Джордан рванулся прочь на третьей скорости.
— Вовремя, — простонал он.
— Я думала, тебе нравится, — сказала Ханна.
— Что? — Он остановился и посмотрел на нее, как на последнюю дуру. — С чего ты взяла, что мне это может нравиться?
Ханна вгляделась в его лицо. И прочла на нем искреннее удивление.
— Потому что она женщина, а ты...
— Великий Холостяк, — закончил он. — Ханна, пора тебе привыкнуть к мысли, что я не променяю тебя ни на кого.
Она улыбнулась, несмотря на все свои сомнения.
* * *Уже вечерело, когда они приехали к Джордану. Кевин ушел в кино с сыном Элинор и еще двумя мальчиками.
Джинсы и рубашка Джордана были мокрыми и грязными после водяного боя и метания яиц, и он начал раздеваться, едва войдя в квартиру.
Ханна вспыхнула и двинулась было к выходу из гостиной.
Джордан поднял голову, стягивая джинсы.
— Нравится? — усмехнулся он.
— Да, — призналась Ханна, тоже усмехаясь. — У вас очень сексуальные ноги, —произнесла она голосом Клары. — У меня просто мурашки по коже.
— Я тебе покажу мурашки, — прорычал он и медленно двинулся к Ханне. — Я собираюсь в душ, — сказал он. — Присоединишься?
Ханна обвила руками его шею.
— Нельзя, — вздохнула она.
Он отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо.
— Прошу тебя, Джордан. Мне тоже тяжело. — Она убрала руки и отвернулась.
Джордан готов был впасть в отчаяние. Он так хотел ее. Хотел, чтобы она спала в его постели, чтобы приходила в его дом каждый вечер.
Такого желания у него прежде не было. А теперь пришло. Его уже не повергала в ужас мысль провести с ней остаток жизни. Ему не хотелось убежать.
Когда-то давно он жаждал свободы приходить и уходить, когда захочет. Всю свою взрослую жизнь он избегал обязательств, которые привязали бы его к одной женщине, наложили бы ограничения на возможность приходить и уходить, когда пожелает. И вот в считанные дни... даже часы он начинает уставать от этой свободы.
Он тихо произнес имя Ханны, и что-то в его голосе заставило Ханну поднять глаза.
— Я подумал...
Она ждала, пытаясь определить выражение его лица. Он явно смущен. Ханна замерла. Неужели он собирается оставить ее?
— Я не очень сведущ в таких делах, — сказал он, безуспешно пытаясь улыбнуться.
Резко отвернулся и глубоко вздохнул. — Я хочу сказать, что...
— Джордан! Ты меня пугаешь. Что ты хочешь сказать?
— Извини. — Он поспешил обнять ее. — Я вовсе не хотел напугать тебя. Я только хотел спросить... То есть... не хотела бы ты выйти замуж? За меня?
Ханна остолбенела.
— Что ты сказал?
— Сказал то, что хотел сказать. Кажется, я уже созрел для брака. Нам было бы хорошо вместе. И потом — Кевин. Ты знаешь, как я к нему отношусь.
— Замуж? — не могла поверить она. — Ты не оговорился?
— Нет, я не оговорился. Ты знаешь меня достаточно хорошо, Ханна, чтобы допустить, будто такое вырвалось случайно. Как-то я сказал, что не играю в игры. И сейчас это не трюк, чтобы затащить тебя в постель. — Он вдруг улыбнулся. — Хотя я был бы не против, если твои принципы позволят.
— О, Джордан! — сказала она, не находя слов. — Я не знаю, что сказать...
— Ну, можно начать: «Да, пожалуй, я была бы не против, Джордан» или «Да, я согласна, Джордан». Ханна, пожалуйста, скажи «Да» и не смотри на меня, как на сумасшедшего.
— Да, — сказала она, не зная, смеяться или плакать. — Хотя я действительно думаю, что ты сошел с ума. Ты же всегда был противником брака, Джордан.
— Точно, — согласился он, беря ее лицо в ладони. — А теперь стал сторонником. Убежденным. — Он ухмыльнулся. — А ты когда-нибудь мылась под душем с мужчиной?