Роскошь и богатство Теночтитлана произвели впечатление на европейцев, которые тщетно искали сравнений; город превосходил даже Гранаду и Севилью, являвшихся эталонами красоты для патриотов Испании. Наконец шествие остановилось на великолепной обширной площади в центре города, где находилась гигантская пирамида, посвященная Уицилопочтли, богу войны мексиканцев. Лишь храм в Чолуле превосходил по размерам это сооружение, оно стояло на том самом месте, где сегодня в Мехико высится большой собор.
Испанцы испытывали разнообразные чувства. Разумеется, они были рады, что достигли цели трудного похода, но немало было и таких, кто заметил, что они сунули голову в пасть льва. Сам Кортес тотчас же понял, что в случае разрушения мостов город превратится для них в мышеловку. Поэтому одной из первых его задач стало строительство четырех бригантин, которые сделали бы его независимым от дорог, идущих по дамбам.
Новое жилище представляло собой целый комплекс зданий, в котором должно было хватить места не только для всех испанцев, но и для их союзников-индейцев. Кортес осмотрительно принял все необходимые меры для защиты здания и разместил артиллерию у порталов, чтобы таким образом быть застрахованным от любых случайностей. Он предпочел полагаться на военную силу испанцев, а не на гостеприимство правителя ацтеков.
Впрочем, вначале казалось, что взаимоотношения складываются мирно. Монтесума проявил себя, по выражению Берналя Диаса, «как кабальеро» и в качестве хозяина, оказывающего гостеприимство, обнаружил такт, в тот момент оставив испанцев одних. Лишь после полудня он вместе с блестящей свитой повторно явился на квартиру своих гостей и раздал ценные подарки. С помощью доньи Марины он заявил, что уже несколько лет назад слышал об испанцах — очевидно, при этом он намекал на экспедиции Кордовы и Грихальвы. Теперь он рад лично приветствовать пришельцев из страны восходящего солнца. Возможно, вид бледнолицых действительно внес успокоение в его душу, обуреваемую страхами и сомнениями, ведь ожидание опасности страшнее столкновения с ней.
По приказанию императора ацтеков было доставлено продовольствие для испанцев и корм для их лошадей, чтобы гости ни в чем не испытывали недостатка. В распоряжение европейцев также предоставили посуду и домашнюю утварь. Однако постепенно стала заметна перемена настроения индейцев, и они прислуживали чужакам все неохотнее. Все громче раздавалась критика по адресу своего правителя, и авторитет деспотичного монарха дрогнул. Прежде всего присутствие заклятых врагов, тласкалтеков, воспринималось как позор для гордого Теночтитлана.
Правитель ацтеков, как и прежде, продолжал вершить дела в своем дворце, невзирая на присутствие чужаков. Испанцы наносили ему визиты и в качестве туристов с удовольствием совершали экскурсии по городу в окружении провожатых. Им даже было позволено взобраться на большую храмовую пирамиду, с верхней платформы которой открывалась великолепная панорама.
Кортес развил весьма усердную и в тот момент совершенно неуместную деятельность по обращению в христианство, стремясь именно здесь, в национальной святыне мексиканцев, побудить Монтесуму отказаться от веры в его кровожадных богов. Правитель же передал ему в ответ, при этом совсем не нарушая законов гостеприимства, что боги белых людей, несомненно, лучше, однако он и его народ желают и далее поклоняться своим давним богам, ибо для н£го они хороши. Тем не менее, Монтесума не только выразил готовность смириться с сооружением христианской капеллы во дворце своего отца, но и предоставил в распоряжение ремесленников-индейцев.
Но именно при сооружении этого христианского святилища испанцам пришлось столкнуться с тем идолом, которому они поклонялись и который для многих из них был истинным побудительным мотивом всех действий: золото! Волею случая при строительстве они обнаружили недавно замурованную дверь и, нисколько не мучась угрызениями совести, поспешили удовлетворить свое любопытство и узнать, что же находится за дверью. Их удивленным взорам открылся большой зал, наполненный ценными произведениями искусства, а также золотом и серебром в слитках.