— Вот это размах, — уважительно проговорила она. — Хорошо, а с руководством проблем не будет? Насколько я знаю, рок сейчас под запретом.
— Наш эксперимент согласован с главой Комитета партийного контроля и… — Ира помедлила — с Юрием Владимировичем Андроповым.
— Вы серьёзно? — педагог по вокалу опешила.
— Минуту, — Шмелёва повернулась к сейфу, клацнула ключом и достала оттуда папку. Потом положила её перед женщиной. — Обратите внимание на подписи.
— Вот это у вас размах… — покачала та головой. — Что ж, это в корне меняет дело… Я берусь сделать из вашей группы две конфетки, но сразу возник вопрос — какие сроки?
— Хотелось бы к новогодним праздникам выставить один номер на «Голубой огонёк».
— Александр Петрович, скажите, есть возможность задействовать обучающую машину?
— Вы о кибершлеме? — нахмурился он.
— Совершенно верно. Без него процесс обучения замедлится надолго.
— А как мы раскроем эту тайну перед молодыми музыкантами из этого времени?
— Тёмная комната с одним компьютером и шлемом. Ну, пусть видят экран, но остальное им будет недоступно.
— Ира, есть обучающая программа по музыке? — чекист перевёл взгляд на неё.
— Даже раздельные — по вокалу и несколько по игре на разных музыкальных инструментах.
— Хорошо, готовьте комнату, но я буду присутствовать.
— Тогда и по танцевальным движениям чего-нибудь найдите, — попросила Варвара Петровна.
— Хорошо, поищем, — кивнула Ирина.
В тот же день. г. Рябиновск. После обеда
Остапов так не уставал, наверное, со времён инфильтрации в СССР. Следующая кандидатка — Мартынова Алла Борисовна — слыла профессиональной швеёй, да что там — заведующей целым ателье, в одночасье ставшей ТАМ опасной свидетельницей разборок между криминальными группировками. Пройдя не совсем удачно первую инфильтрацию, она совсем пала духом. Сейчас Александр Петрович решил свести её с Ольгой Вишневской.
На трикотажную фабрику они попали в момент окончания перерыва. Полковник, припарковав машину, пригласил Мартынову следовать за ним. Женщина угрюмо кивнула и неспешно пошла к заводоуправлению. Александр Петрович долго раздумывал, как вызвать Вишневскую, не заостряя на этом внимания руководства фабрики — всё-таки связь с Комитетом могла отрицательно сказаться на заведующей ателье. Однако на ловца и зверь бежит — как только они с Аллой Борисовной поднялись на второй этаж здания и направились к приёмной, оттуда послышался громкий спор, с явно превалирующими нотками женского голоса, а спустя минуту из кабинета директора в коридор выскочила и сама Вишневская. Красные щёки, горящие глаза и прерывистое дыхание свидетельствовали о непростом разговоре с руководством фабрики.
— Что-то случилось, Ольга Юрьевна? — участливо поинтересовался он.
— Здрассте… случилось… привезли не ткань, а непонятно что… Он, видите ли, думает обо всей фабрике, а мне этот ширпотреб и даром не нужен… Это я о директоре, — поспешила она пояснить.
— Пойдёмте, — Остапов пригласил её следовать за ним. Ольга Юрьевна взглянула на гостью, но присматривалась недолго — ещё не отойдя от недавнего спора, она решила додавить директора фабрики.
Полковник зашёл внутрь приёмной размеренным шагом, небрежно кивнул секретарше, и когда она попыталась встать, также молча вытащил грозную красную корочку.
— Комитет госбезопасности, — почти сквозь зубы проронил он.
— П-п-проходите, — побледнев, пролепетала та.
Директор, судя по всклокоченной шевелюре, тоже не остыл от горячего спора с мастером одного из цехов. Поэтому при виде Остапова на его лице появились удивительные метаморфозы: сначала оно позеленело, а потом, когда полковник вновь показал свою корочку, резко побледнело, местами покрываясь розовыми пятнышками.
— Ты решил игнорировать указания сверху? — злым полушёпотом поинтересовался Остапов. — Мне что, доложить наверх, что идеологическому эксперименту намеренно вредят?? Хочешь повторить судьбу Данилина?!
— Я… не… фу-у-ух… не надо… — тот отчаянно замотал головой, развязывая галстук — стало трудно дышать.
— Ещё раз товарищ Вишневская известит меня, что ты за её счёт решаешь проблемы других цехов, пеняй на себя.
— П-понял… б-больше не буду…
— Ольга Юрьевна, что случилось? Конкретнее.
— Наши спецфонды обменяли на барахло для всей фабрики один к десяти. В результате — мы с носом, а фабрика опять начнёт гнать всякую муру, лишь бы дутый план выполнить.