— Владимир Александрович, здравствуй.
— Добрый вечер, Юрий Владимирович.
— Мне нужно, чтобы ты появился у меня на даче. Дело не терпит отлагательств.
— Понял, через час буду.
— Ну-с, молодой человек, а теперь мы побеседуем о проекте «Иссык-Куль». Скажи мне честно, сколько времени ты провёл у своего родича?
— Три часа тридцать четыре минуты.
— Ага… а почему генералу сказал, что около двух?
— Потому что тогда не доверял никому. Родион… ну мой потомок, сказал, что с таким багажом знаний могут вообще на кусочки расчленить, если попаду к кому не надо.
— Логично… Тогда второй вопрос: твоя сестра… как ты её нашёл?
— Случайно. Общие знакомые с обеих сторон оказались друзьями. Заметили наше сходство и решили устроить свидание. Так и нашлись. Ира первые часы ревела белугой от счастья.
— И она знает обо всём об этом? — обвёл он рукой подарки потомков.
— Знают пока только четыре человека — Шмелёвы и Ивановы. Больше никто, кроме вас с генералом и Остапова.
— Ясно. А что там генерал говорил о каком-то идеологическом проекте?
— Понимаете, моей сестре пришёл на ум проект, в котором тлетворное влияние западной музыки на молодёжь нашей страны будет заменено нашим влиянием. Хочет молодёжь слушать рок — будет, но только наш, советский. С хорошими текстами и удобоваримой музыкой. Моё объединение уже создало прототипы наших электрогитар и клавишного инструмента, по своим параметрам превосходящих зарубежные образцы.
— Образцы оттуда? — усмехнулся Андропов.
— Как я прочёл, начала нового века того мира. Изготовлены на современной элементной базе. Если попадёт в чужие руки, никто ничего не заподозрит.
— Отлично.
— Ей помогает один из наших телохранителей — Юлия Звонцова. Она работает в Пятом отделе КГБ.
— Идеологи? Просто замечательно! И идея мне нравится.
— Как говорит моя сестра — не можешь предотвратить, возглавь и направь в нужное русло.
— Разумно. И вот, поди ж ты… никто не додумался до этой идеи. Мы начали запрещать, а запретный плод, что?
— Сладок, — улыбнулся Константин.
— Вот! Следовательно, сегодня я дам указание кое-кому, чтобы тот отдал распоряжение в обком вашей области, а те — в райком. Нужно делать эксперимент при полной поддержке на местах. Получится — будем перенимать опыт во всей стране.
— Юрий Владимирович, а по заводу что?
— А по заводу, Костя, будем решать тоже сегодня. Понимаешь, нельзя нам ждать. Я чуть раньше тебе сказал, что даже вот за те новинки заводу — быть, а уж сейчас, после получения мной информации… Ты хоть понимаешь, какой застой настал в стране?
— Судя по нашим мытарствам с комплектующими, приблизительно предполагаю, — уклончиво ответил молодой человек.
— И так получается, что по электронной промышленности ты у нас становишься полностью ключевой фигурой. Если бы не заметки потомков, я тебя отправил бы за Урал и дал целое производственное объединение, но… вот это самое «но» не позволяет поступить так. Стратегическое сырьё — штука такая, что ради него приходится вначале идти на большие издержки. Но в твоём случае это окупится для страны с лихвой. И ты сам становишься даже выше генерал-лейтенанта Суслова.
— Как это? — не понял Иванов.
— А так, что ты располагаешь сведениями четвёртой группы секретности. Знаешь о такой?
— Только слышал о ней. Это ваша папка?
— Ну, примерно так. Ты, по сути, имеешь доступ ко всем наработкам потомков. Понимаешь, КО ВСЕМ. И только твоя порядочность является мерилом неразглашения этих сведений. А генерал знает то, что ему положено знать по роду работы и не больше.
— Я не собираюсь никому разглашать эти сведения. Я ж понимаю, что сейчас на карту поставлено всё… даже сама страна.
— Молодец, что думаешь так. Поэтому мы сейчас обработаем моих соратников и все вместе решим, как негласно, но быстро организовать глобальное строительство в твоём городе. Поверь, есть немало факторов, сдерживающих это решение.
— Думаю, что одним из них является внешняя опасность.
— И ещё раз молодец.
— Я знаю… теперь знаю, — поправился Константин, — что у американцев есть спутники с хорошей оптикой. Есть вариант смонтировать помехоподавитель, работающий в сверхвысоком диапазоне частот, и после этого над нашим городом в объективах будет белое пятно. Но и наша аэрофотосъемка окажется засвечена.
— Да бог с ней, с нашей съёмкой, — махнул рукой глава государства. — Кому нужно, будут знать, а остальным просто заткнём рот. Тогда по прибытии домой бросаешь все дела и начинаешь делать такую систему. Надо же… и этот вопрос можно закрыть… Впрочем, без Министерства Обороны здесь ничего не решить с толком, — он снова снял трубку «вертушки» и набрал новый номер. — Дмитрий Фёдорович, приветствую.