— Не знаю… — вздохнул тот. — Вот честно — не знаю… Нет, женщин с детьми мы в гостинице как-то разместим, а вот её с братом…
— Вы определитесь с Юркой, а мы с Родькой уже нашли общий язык. Ты один живёшь? — спросила она его.
— С сегодняшнего дня — да, — кивнул тот.
— А раньше с кем жил? — нахмурилась Анжела.
— Расслабься — с племянником, но сегодня… — он вдруг посмотрел на часы, — точнее, уже вчера, он женился. Так что… — картинно развёл руками — … мой номер в полном твоём распоряжении.
— А ванна там есть?
— Здоровая!
— Класс! Тогда я согласна!
— Но учти, что здесь свободных отношений нет, — проинформировал её Александр Петрович. — Проведёшь ночь в его номере, уже неофициально станешь невестой.
— Даже так? — девушка перевела удивлённый взгляд на Родиона. — Родик! Это правда?
— Ну… да-а.
— Значит, силком загоняете под венец?
— Не-не-не! — сразу запротестовал Громов. — Не хочешь так, отдам тебе ключи от номера, а сам перекантуюсь на заводе — есть у меня там диванчик в кабинете.
— Мужчина! — выпятив нижнюю губу, уважительно резюмировала Рокотова.
— Рыцарь без страха и упрёка! — иронично поддакнул полковник.
— Знаешь, мне говорили, что общность интересов всегда сближает людей. Мы с тобой разного пола, поэтому у нас может образоваться полноценный союз. Как производственный, так и семейный. Кстати! А у тебя на заводе секретутки нет?
— Здесь такое ещё не в моде, — ухмыльнулся Остапов.
— О! Тогда согласная я… — девушка картинно всхлипнула носом. — Но смотри, узнаю, что мне изменяешь… — покачала она головой.
— С кем? С двигателем внутреннего сгорания? — захохотал Родион.
— С ним? — она картинно нахмурила брови. — Ну, с ним… разрешаю.
— Боюсь, что у вас вместо детей в будущем пойдут именно движки, — ухмыльнулся полковник.
— Движки у нас и так пойдут, — заверил его Громов. — А дети — это святое, и мы уж тут как-нибудь сами решим, правда? — подмигнул он Анжеле.
— Железно! Третий тут однозначно лишний! — закивала она.
— Ну-ну, — хмыкнул чекист. — Тогда давайте по автобусам. Время не ждёт.
17 октября 1982 года. г. Рябиновск. 2 часа 35 минут
Хорошо, что ночной город был тихим и пустынным. Колонна оперативно проследовала до гостиницы, где людей аккуратно вывели из автобусов и организовали небольшое собрание.
— Товарищи! Руководство города в ближайшие сутки решит вопрос с жильём, — заверил женщин Остапов. — Как минимум, получите номера в гостинице на постоянной основе. Чуть позже Рябиновск превратят в закрытый город, а это значит, что часть жилого фонда освободится…
— Почему? — вылезла с вопросом одна из женщин.
— Потому что мы отселим в другие населённые пункты страны всех неблагонадёжных — пьяниц, дебоширов и тунеядцев, — пояснил полковник. Сейчас товарищ Юрченко поможет вам расселиться по номерам. Учтите, что на всех может не хватить, но мы приняли решение уплотнить вас, добавив раскладушки. Повторю — эта мера временная и вынужденная, и скоро этот вопрос благополучно решится.
Александр Петрович отошёл от женщин и направился к Анжеле и Родиону.
— Что, устала? — сочувственно поинтересовался он у девушки.
— Не-а! Даже не вспотела! Тут расстояние всего ничего!
— Родион, автобусы мы сейчас отгоним на Новую площадку радиозавода и поместим в старый гараж. Туда же сгрузим и автомобиль Рокотовых. Оттуда вас обратно в гостиницу довезёт Колыванов. Думаю, что через час вы сможете принимать водные процедуры.
— Товарищ полковник, а здесь ночных кафе нет? — грустно спросила его девушка. — А то кушать хочется.
— Анжел, у меня в номере найдётся чай, копчёная колбаса, полбулки батона и даже пряники, — усмехнулся Громов.
— Не, как мне с избранником повезло, а! — расцвела она. — В нашем мире таких хозяйственных нечасто встретишь. Тогда не будем ждать и минуты. Давайте, показывайте дорогу!
Семью часами позднее
Проспав около двух часов — контроль около контейнеров был постоянным, Остапов ждал удобного времени, чтобы доложить в Москву о новой группе потомков. То, что он стал полноценным куратором Рябиновска, давало ему право сразу доложить наверх, обходя генерала Суслова. Немного поразмыслив, он решил, что сначала доложит Крючкову, а уж потом, в понедельник, во время решения другого производственного вопроса витиевато обмолвится и Револию Михайловичу. Александр Петрович явно не желал портить отношения с человеком, поднявшим его в иерархии КГБ. Дождавшись половины десятого утра, он снял трубку телефона у себя в кабинете и набрал номер.